Моя чужая жизнь - стр. 13
– Я к маме хочу. Пусти! Ты плохая, ты домомучительница! – Лика услышала звонкий хлопок, будто кого-то ударили по руке.
– Егор, так нельзя себя вести.
– А почему? – это уже голос девочки.
– Все в порядке, – неожиданно произнесла Лика и приоткрыла глаза, – пусть дети останутся.
Она смотрела на три лица, наклонившиеся над ней, и пыталась вспомнить, где она их видела. Сознание возвращалась медленно. А, это семья, которая живет в большом доме. Лика облегченно вздохнула: не совсем память отшибло, когда она ударилась об асфальт. Слева кольнуло – Лика замерла, прислушиваясь к себе – отпустило. А почему она ударилась? Но завершить цепочку воспоминаний не дали малыши.
– Мамочка!
К ней с двух сторон кинулись дети. Они кувыркались на кровати, целовали ее в щеки, щекотали волосами лицо, обнимали.
– Вероника Сергеевна, как вы нас напугали!
– Мамочка, ты чуть на землю не упала! – кареглазая девочка с восхищением смотрела на нее. – А чашки все полетели со стола и разбились. Представляешь! Ни одной не осталось!
– Правда? – Лика посмотрела на женщину, кажется, ее зовут Мария Владимировна.
– Да бог с ними, с чашками! Купим новую посуду, – домработница улыбалась во весь рот и выглядела абсолютно счастливой.
– Мамочка, у меня бо-бо, смотри, – к носу Лики приблизилась пухлая ручка со смешной мордашкой детского лейкопластыря.
– Ага! Это кусочек чашки прямо в Егорку попал. Так интересно! – девочка потрясла кудряшками и развела руки. – А он, плакса, все плакал и плакал. – глаза малышки блестели от переполняемого ее восторга.
– Мне больно было! Ты ничего не понимаешь, Настя! – Егор размахнулся и ударил сестру по плечу.
– Бе-бе-бе! Мама, он дерется!
Мария Владимировна схватила их за руки и развела в разные стороны.
– Дети, быстро идите вниз! – приказала она. – К вам Юля пришла, заниматься пора. Уже пятнадцать минут ждет.
Малыши, тут же забыв о конфликте, наперегонки выбежали из комнаты. Еще какое-то время звучали их звонкие голоса, потом наступила относительная тишина. Лика попыталась сесть, и у нее это неплохо получилось. «Странно, совсем недавно я даже не могла пошевелиться. Ах, да, это же не мое тело! Ничего не понимаю. Это больница мне приснилась, или, наоборот, я в данный момент сон вижу?»
Она посмотрела на Марию Владимировну, потом взяла ее за руку. Ладонь как ладонь. Живая, мягкая. Теплая и сухая. Лика поднесла ее к лицу и принюхалась: пахнет ванилью. Потом посмотрела на домработницу и поймала удивленный взгляд серых глаз, слегка подведенных бирюзовым карандашом. Обе женщины смутились. Лика отпустила руку, а Мария Владимировна спрятала ее за спину.
– Я могу встать?
– Конечно. Скоро Кирилл Андреевич с доктором приедет. Он тоже перепугался. Давно у вас обмороков не было.
– А раньше часто я так падала? – осторожно поинтересовалась девушка: надо же как-то выяснить, что с ее телом происходит. Может, тогда она будет с ним обращаться осторожнее.
– А вы не помните? – Лика опять поймала странный взгляд. «Нет, с вопросами надо повременить», – решила она и осторожно встала.
Тело ее прекрасно слушалось. Она дышала полной грудью, боль исчезла. Лика оглядела мятое платье.
– А кто меня сюда принес? Вы?
– Ну, что вы, – засмеялась Мария Владимировна, – я не настолько сильна. У нас охрана есть для таких случаев. В ее кармане завибрировал телефон. домработница взяла его в руку. Посмотрела и заторопилась. – Кирилл Андреевич приехал. Слава богу!