Моя (чужая) жена - стр. 24
Игорь отворачивается, сжимая кулаки так, что белеют костяшки пальцев, его ноздри раздуваются от гнева. Затем он берет себя в руки и снова смотрит на меня. И взгляд такой умоляющий, просящий: поверь!
Однако что-то мне подсказывает, версия Маши будет кардинально отличаться от версии Игоря. Но даже если он говорит правду, это ничего не изменит.
Мог прийти в первый день и сознаться. Потому что больше всего я ненавижу, когда мне лгут. Не выдерживаю, фырчу:
— Ох! И ты, бедненький, спал и молчал, молчал и спал, да? Надеялся, что Маше скоро надоест? Или как?
— Прости, я должен был прийти к тебе еще тогда и все честно рассказать. Не сделал этого только потому, что не хотел делать тебе больно.
Ну конечно, теперь-то мне вообще ни разу не больно! Скотина!
— И еще, — продолжает Игорь, — боялся, что пошлешь. Теперь понимаю, все равно надо было, но не смог. Говорю теперь...
— Ну, раз говоришь теперь, то это конечно все меняет, милый. Разумеется, я тебя прощаю. Будем жить дружно и счастливо. Одной большой шведской семьей!
Игорь аж прокашливается, глядя на меня во все глаза.
— Ты это хотел от меня услышать? — Мой тон сочится ядом. — Поздно, Игорь, уже ничего не вернуть. Как ты себе это представляешь? Я видеть тебя не могу, о большем вообще молчу! И это не говоря о том, что Маша может носить твоего ребенка! С этим ты что собираешься делать?
— Если он мой, буду платить алименты. С ней я не буду в любом случае.
Как все просто. Не будет он. Мог бы не быть все это время, раз уж на то пошло!
— Катюш, любимая моя, я знаю, ты не простишь, но хотя бы не руби с плеча, давай постараемся как-то наладить отношения. К Маше я больше на пушечный выстрел не подойду. Прости, я сволочь... Я пойму, если пошлешь, но не посылай, пожалуйста! У нас же дочь, чистая невинная девочка, нельзя позволить, чтобы эта грязь как-то ее коснулась...
— Эта грязь уже ее коснулась, — шиплю я, — по твоей милости! Но я не хочу лишать ее отца и, как говорила, не запрещаю вам видеться и общаться. Прошу только об одном: не вмешивай ее, ради бога. Она точно этого не заслужила. Давай разведемся мирно.
— Нет. Тебя никто не будет любить так, как я, — с чувством заявляет муж.
— Это мы еще посмотрим. Ты не единственный мужчина на планете.
— В смысле не единственный… У тебя что, кто-то есть? — вскакивает с места Игорь с бешеным взглядом, нависает надо мной грозовым облаком. Того и гляди, молнии метать начнет.
— Хватит судить по себе! — с вызовом поднимаю подбородок я.
— Катя, — сурово припечатывает муж, — если я узнаю, что ты с кем-то крутишь за моей спиной…
— Что ты мне сделаешь? И вообще, ты не охренел? Не тебе кидать такие предъявы! Ангел нашелся, тоже мне.
— Я серьезно. Я узнаю в любом случае.
— Нечего узнавать, — устало опускаю плечи я.
— Катя, я не дам тебе развод, — твердо заявляет муж. — Я буду бороться за нашу семью до конца.
— Ну, не дашь так не дашь. Максимум, что у тебя выйдет, получить отсрочку. Но заставить меня передумать ты не сможешь.
— Это мы еще посмотрим. Ты моя. Слышишь? — придает голосу громкости он. — Моя!
Я не успеваю ответить, потому что сначала слышу какой-то рык за спиной мужа, а потом разъяренный голос брата:
— Ах ты гнида!
Он бросается на Игоря, рывком разворачивая его к себе. Муж не успевает среагировать вовремя, и в его левую щеку прилетает смачный удар пудовым кулаком.