Моя (чужая) семья. Счастье в подарок - стр. 9

– Мам, посмотли, у дяди тоже глазки разные, как у нас, – обхватив лицо Ярослава маленькими ладошками, воскликнула дочка, сидевшая у него на руках, возвращая нас к недавнему разговору.

– М-м, надо же, как интересно, – присев перед Кирюшей, – протянул пожилой мужчина. – Знаешь, Ярый, этот мальчик мне очень напоминает тебя в детстве. Прямо-таки одно лицо, – с улыбкой произнёс он, а мне от его слов стало дурно.

Боже, ну что за день сегодня такой? Чем я заслужила такие испытания?

За окном завывал ветер, разбавляя звенящую тишину, повисшую в кабинете. Все эти годы я часто задавалась вопросом, почему у моих детей проявилась гетерохромия? Но сейчас я не хотела знать на него ответ. Мысль об ошибке, которая могла произойти в клинике, не давала покоя. И слова Дмитрия Константиновича посеяли ещё больше сомнений.

Я привыкла жить в своём маленьком мирке, преодолевая трудности. Да, порой приходилось не спать ночами, когда близнецы начинали болеть, и рыдать в подушку, когда казалось, что нет больше сил. Но каждая мама проходит через это. Кому-то радости материнства даются легко, кому-то через трудности, как мне. Но называться мамой – это безмерное счастье.

Я жила ради детей. Они мои солнечные лучики, освещающие серые будни своими улыбками. Я просыпалась с мыслью о них и засыпала тоже. А сейчас мой привычный мирок мог рухнуть в одночасье. И я должна этого не допустить. Надо что-то сказать, надо как-то свести всё в шутку, но язык будто закостенел, а в голове разом опустело.

– Ты на что намекаешь, дед? – спустя мгновение, показавшееся мне вечностью, произнёс Ярослав.

– Ни на что, всего лишь констатировал факт, – улыбнулся он, но взгляд, обращённый на меня, был пронзительным и серьёзным.

– Маленькие детки все друг на друга похожи, – отмахнулась я, нервно улыбнувшись, – губки бантиком, пухлые щёчки, глазки… – на последнем слове голос сорвался, выдавая моё волнение, которое не осталось незамеченным.

– А глазки – всего лишь совпадение. Такое бывает, – распрямившись, по старчески охнув и растерев ладонью поясницу, выдал Дмитрий Константинович, а я едва сдержала вздох облегчения, который готов был сорваться с губ. – Дариночка, деточка, сходи, заполни, пожалуйста, документы. Ярый, проводи девушку, а я пригляжу за малышами.

– Да без проблем, – пожал он плечами и, обернувшись ко мне, ехидно оскалился: – Понести?

– Спасибо, но я лучше ножками.

– Как скажешь, но на всякий случай я всё-таки придержу, вдруг голова закружится, и ты решишь упасть к моим ногам.

– Какая бурная у вас фантазия, Ярослав Романович, – фыркнула я.

– Два сапога пара, – раздалось насмешливое за спиной, и мы, переглянувшись, прикусили языки, молча выйдя в коридор.

Напряжение постепенно отступало. Не знаю, что за паника накрыла меня в кабинете, но сейчас все мои страхи казались пустыми. Никто не собирается отнимать у меня детей. Накрутила себя… Это просто последствия усталости и стресса, не более того. Да и свекровь постаралась. Теперь после её выходки мне в каждом встречном будет мерещиться недоброжелатель.

Ярослав осторожно придерживал меня за локоть, больше не делая попыток язвить, за что я была ему благодарна. Казалось, он погрузился в размышления, не замечая ничего вокруг, но вместе с тем умело обходил препятствия в виде пациентов и медперсонала, возникавшие у нас на пути.