Мой враг. Без права на прощение - стр. 17

Внезапно мужчина поднимает голову. Наши глаза встречаются. Его вспыхивают узнаванием, я просто вспыхиваю — горячая волна прокатывается по моему телу, концентрируясь внизу живота. Чертовщина какая-то, честное слово!

Заставив себя двигаться ему навстречу, я наблюдаю, как Миллер грациозно поднимается со стула, чтобы меня поприветствовать. И снова мне становится жарко — зачем только надела свитер?

— Доброе утро, — здоровается он, с любопытством разглядывая мое пылающее смущением лицо.

— Для кого как, — огрызаюсь нервно, получая в ответ веселую усмешку.

Что, черт возьми, его так веселит? Мне вот, например, совсем не до смеха. Все еще не верю, что все это происходит со мной.

Усевшись за стол, я жду, пока официант оставит меню, отказываюсь от завтрака и прошу принести мне только чай.

— Ты не завтракаешь? — спрашивает Миллер.

— У меня что-то резко пропал аппетит.

— Ты всегда такая колючая по утрам?

— Знаете что, уважаемый Миллер!.. — начинаю воинственно.

— Андрей.

— Ч-что?

— Меня так зовут, Даша, — напоминает с улыбкой.

— Я в курсе.

— И все же упорно не желаешь использовать мое имя.

— Это подразумевает определенную близость, которую я не намерена допускать.

— И как же ты собираешься провести со мной пять дней, не допуская близости?

Резко втянув в себя воздух, я лезу в сумку и достаю оттуда сложенный пополам лист.

— У меня есть условия, — говорю твердо, протягивая заготовленный накануне документ Миллеру.

Он берет его, пробегается взглядом по отпечатанным строчкам, потом, отложив лист, с любопытством смотрит на меня.

— Не проблема.

От неожиданности я теряю дар речи. Так просто? Всю ночь я готовилась к битве и искала аргументы для наступления, а он просто соглашается на все?

— Ты же понимаешь, что юридически этот документ не будет иметь никакой силы? — спрашивает он, насмешливо приподнимая бровь.

— Для меня это гарантия, что по истечении пяти свиданий запись выступления останется у меня. А ваша подпись будет значить, что вы так же, как и я не хотите, чтобы этот договор увидели третьи лица. Полагаю, огласка невыгодна никому.

— Хорошо.

— Это не все, — набравшись смелости, выдаю на одном дыхании. — Я хочу, чтобы мы четко прописали все дни, когда мы будем видеться. Они должны уместиться в один календарный месяц с сегодняшнего дня — я не хочу, чтобы это тянулось бесконечно. Ни одно из свиданий не может длиться дольше 24 часов. И… Никакой постели.

— Ты хочешь выбрать пять дней — хорошо. Условие про 24 часа меня тоже устраивает. Что касается постели, — он задумчиво переводит взгляд своих серебристых глаз на мой рот. — Только по обоюдному согласию. Это я могу тебе обещать.

— Вы мне неинтересны.

— Я пока не пытался тебя заинтересовать, — отвечает он с улыбкой самца, уверенного в своей неотразимости.

В этот момент перед столиком возникает официант с чайником чая, поэтому я вынуждена замолчать.

— Зачем вам все это? — спрашиваю я. — Не поверю, что у вас есть недостаток женского внимания.

— Недостатка действительно нет. Но мне понравилась ты.

— Всех девушек, которые вам нравятся, вы шантажом заставляете с вами встречаться? — говорю колко, в надежде сильнее уязвить его.

— Ты будешь первой, Даша. И то, только потому, что учитывая мои непростые взаимоотношения с твоим отцом, другого шанса ты мне не предоставишь, — говорит мягко, а потом деловито, словно обсуждает очередную сделку, продолжает: — Я посмотрю свое расписание и пришлю тебе выбранные мной дни. Ты можешь внести все, что мы обсудили с тобой в свой договор, и взять его на нашу первую встречу. Я все подпишу.