Мой властный миллиардер - стр. 24

Отдать Настю? Здесь что, рабовладельческий рынок? Невольничьи торги? Да он с ума сошёл.

– Знаете, – говорю очень вежливо и даже улыбаюсь доброжелательно, – затолкайте своё согласие сами знаете куда. Я своими девушками не торгую. А за своих близких – любому порву горло. Это так, к сведенью. В копилку тех знаний обо мне, которые вы тщательно и любовно собирали. Потому что в вашей картине Владимира Орловского явно не хватает некоторых деталей. При всём моём рвачестве и однозадачности я не предаю друзей, не продаю своих девчонок и очень ценю свою честь, совесть и семью. И никакие деньги, сделки, мировое господство это не изменят и не заменят.

– Это ваше последнее слово? – склоняет он голову. Глаза у него светятся жёлтым в мигающем свете этой элитной забегаловки.

– Не совсем, – теперь моя очередь мефистофельничать. – Есть один маленький штришок, который поставит точку.

Я поднимаюсь со стула и показываю ему средний палец. На, тебе. Истинный креатив. Чтобы у тебя больше не было желания рассказывать о скучном Владимире Орловском. Уж если я в носках с коноплёй, в джинсах, кроссовках, футболке с принтом и пиджачке, который бы сроду не надел, надо соответствовать.

Я оставляю Синяховского за столом. Застыл он там, окоченел от моего хамства – мне индифферентно. Я иду вызволять Настюху из цепких лап креативного сыночка. Хрен вам на блюде, а не моя чокнутая собачница!

10. 10. Ели, пили, веселились…

Хорошо, когда собака – друг.

Плохо, когда друг – собака.

Народное творчество.

Афоризм из блокнота Насти Метёлкиной

Настя

Я понимала: господина миллионера сюда не отдыхать пригласили и не кофею откушать. Догадывалась: им нужно поговорить. Поэтому легко восприняла толстый намёк от парня Стаса, предложившего предаться разврату – то есть танцам.

Деловые разговоры меня не интересовали. Сидеть и слушать с умным видом, как они зарабатывают свои миллионы, я не собиралась, а если уж попала в почти закрытое элитное общество, почему бы и не повеселиться? Вряд ли ещё когда-нибудь выпадет мне шанс побывать в подобном месте.

Танцевать я любила. Отличный способ сбросить избыток энергии. А у меня бурлил адреналинчик в крови. Вся эта история с Цири меня чуть не убила. Хорошо, что я не позвонила Ра. Не хотелось её расстраивать. Тётка у меня мировая, однако у неё не только Артур раздолбай, но и я не фонтан, как оказалось.

– Признаться, я рад, что ты пришла.

Он улыбается мне, этот Стас. Улыбка у него хорошая, приятная. Но слова звучат так, словно это не Орловский меня в ресторан пригласил, а этот фрукт.

– Рад до визга, как щенок? – невинно хлопаю ресницами. Стас хохочет искренне. Не обидчивый.

– Можно сказать, и так. Я танцую с красивой девушкой, а не слушаю скучные разговоры о бизнесе.

– Тебе должно быть стыдно за подобные мысли, – поддеваю его. – Тебя учат, натаскивают, а ты – неблагодарная… личность.

– Скотина, ты хотела сказать? – в его глазах плещется веселье.

Он умный и догадливый. Необидчивый и… в общем, довольно приятный. Высокий, плечистый, ноги у него длинные, танцует хорошо. Но я сюда пришла с другим мужчиной. Пусть это сделка, но я девочка честная, поэтому не собираюсь подводить Вовчика.

– Что хотела, то и сказала! – ответила ему, и всё, совершила «побег». В самый эпицентр взрыва отправилась. Туда, где музыка звучит погромче, где мигают разноцветные огни и дышит танцами толпа.