Мой сводный секрет - стр. 14

Странно, что мне приходится подсчитывать траты, когда отец такую свадьбу закатил. Но вопрос он поставил ребром. Если хочу жить с Сашей, то тот должен сам меня обеспечивать. 

Взрослой нужно быть во всём – так он сказал.

А я, кажется, даже перестаралась со своим взрослением.

– Элечка! 

Ко мне несётся Лев, сын тети Дины. С разбега запрыгивает на ручки, обнимая за шею. Три года, а уже такой большой и тяжелый. Удобнее перехватываю, чтобы удержать.

– Давай танцевать? Все там, - машет маленькой ладошкой на улицу. – И я хочу.

– Без меня ты тоже  можешь танцевать.

– Без тебя не хочу.

Дует губы, дёргает за косички. И я сдаюсь. Киваю Лене, унося маленького проказника в сторону доносящейся музыки. Танцуют все, в понимании Лёвы, это несколько детишек.

Взрослые же разговаривают, кто-то постоянно поздравляет молодоженов. 

Молодежь постарше скучковалась своими компаниями, громко смеясь. Мне бы к ним, тем более, что с некоторыми мы дружили. Там и двоюродные братья, и их девушки, с которыми мы когда-то вместе похищали жениха со свадьбы.

Ой, как тогда невеста кричала и злилась. И бедному Андрею влетело ни за что. Но да ладно, зато нам весело было.

– Одна песня, - предупреждаю мальчишку. – А потом я пойду к друзьям.

– Две.

Но где две, там и три. Четыре. Хорошо хоть и другие подтягиваются, кто с детьми кружится, кто совсем маленьких на руках держит. И Саша подходит, куда же без него. 

Забирает у меня Лёву, потому что мои руки уже отваливаются.

Развлекает детей, и меня.

Он ведь, на самом деле, не такой плохой.

И мы бы были ещё вместе, если бы он не затащил Настю в нашу квартиру.

Саша подвозил в университет на другой конец города, когда я не успевала или шел дождь. И встречал вечерами, чтобы не добиралась в темноте.

Да, он хороший.

Как человек и парень, наверное. Только со мной провалился.

И возвращаться к нему не планирую. Да и стоит сообщить ему «радостную» новость о моём положении, как все вопросы у Саши закончатся.

Ноги гудят от танцев. Оставляю Лёву своему бывшему, а сама отхожу к столику с закусками. На жаре сыр немного поплыл, но я утягиваю кусочек.  Потягиваю лимонад. Чем ближе вечер, тем прохладней.

И тем лучше мне становится. 

Папа занят, никто меня не дёргает. 

Даже Белого почти не видно.

Пропал и, наверное, рассказывает о своих татуировках другим девушкам.

И заманивает в свою квартиру, чтобы рассказать о том, почему мужчина и женщина на его шее никогда не поцелуются.

– Эль, ну хочешь я твоему отцу признаюсь? – прилетает неожиданно. – Пусть он меня убивает. Тогда успокоишься?

– Тогда я стану вдовой. Меня устраивает. Саш, я правда не понимаю, почему ты так увязался. У нас нет детей, совместного имущества, тридцати прожитых вместе лет. Встречались и расстались, со всеми бывает. 

– Ну, я же тебя люблю.

– Настю ты тоже очень хорошо «любил», я заценила.

– Больше такого не повторится. 

– А больше и не надо.

Есть хочется сильнее, чем говорить с кем-либо. Жую оливку, покачиваясь в такт новой песни. Думаю снова скрыться в тени среди любимой зелени.

Разворачиваюсь, врезаясь в чью-то мужскую грудь. Обтянутую небесно-голубой рубашкой. А её обладатель поддерживает меня руками.

На которых слишком много чернил.

Поднимаю взгляд с чувством, что шагаю в обрыв.

Так и есть. Белый.

Господи, ну пожалуйста, пускай он не слышал, что мы с Сашей расстались.