Мой самый нежный зверь - стр. 1

Богдан

В школе меня всегда считали туповатым. Наверное, таким я и остался. Или выгляжу таковым. Смазливой мордашкой я тоже никогда особо не отличался. Говорят, что мужик должен быть хоть немного симпатичней обезьяны, но это только так говорят. Тебя всегда будут встречать по одежке, и особенно это становится актуальным, когда ты здоровенного роста неуклюжий полноватый подросток с чертами лица отсидевшего за особо тяжкие. Помню, как однажды в школе, еще в седьмом классе, я подкараулил Маринку из параллельного «а» класса, за которой до этого пару месяцев наблюдал издалека, утирая слюни рукавом, и которая всегда возвращалась домой именно этой тропинкой, и предложил проводить до дома. Девчонка тогда презрительно поджала губехи и сказала, что ее засмеют и чтобы больше к ней не подходил. Обидно, сука.

Потом еще стал ходить в спортивный зал и записался в Дом бокса. Потому что слух об этом каким-то чудным образом разлетелся по всей школе и пацаны из ее компашки повадились подлавливать меня толпой. Каким бы я ни был здоровяком, но для своего возраста был неловким и неповоротливым, да и одному противостоять целой толпе сложновато, особенно если толком не умеешь драться. Но я быстро научился.

После девятого класса я ушел, поступил в технарь и Маринку больше не видел.

С чего вдруг я все это вспомнил? Да потому что сейчас эта самая Маринка стоит передо мной на коленях, с упоением заглатывая мой член. А всего-то стоило ей узнать, что я владелец клуба, в котором она отдыхала со своими подружками. А я-то, придурок, уж понадеялся. Поухаживать за ней думал. Старательно вспоминал, как это вообще делается. Ну там, выпивкой угостить, потом предложить до дома подвезти и позвать куда-нибудь сходить в следующий раз. Сначала, когда я бесцеремонно подсел за ее столик, посматривала на меня с опаской. Потом нервно вздрагивать перестала, когда напомнил, откуда ее знаю. Я-то ее сразу вспомнил. Хорошо выглядит для своего возраста. Потом она решила, что я тут вроде охранника или типа того. Ей даже в голову не пришло, что вообще-то парням у меня запрещено в течение смены заниматься чем-то, кроме работы, и уж тем более подкатывать к посетителям. На мое предложение угостить презрительно поджала губы прямо как тогда, на той тропинке. Но стоило мне в ответ на ее произнесенные с едва сдерживаемым пафосом в голосе слова, мол, это вино для меня, наверное, слишком дорого, сказать, что это мой клуб и за мой счет для нее все бесплатно, как весь пафос и холодная отстраненность куда-то резко слились. Да и сосет вон как умело. Сразу видно, что на опыте девчонка. Пожалуй, отвозить ее не стану. Такси ей закажу.

Перед тем как ехать домой, захожу к Максу. Макс, как обычно, зависает в своей любимой випке. Зажав сигарету зубами, неторопливо натягивает на себя какую-то блондинку, стоящую перед ним на четвереньках.

– Макс, я домой погнал.

Девчонка напрягается и поднимает голову на мой голос у входа.

– Блин, Мааакс…

– Да нормально все… не дергайся, – одной рукой придерживает ее за талию, второй, затянувшись, стряхивает пепел на пол рядом с диваном. Всю випку засрал альфа-самец хренов.

– Завтра свяжись с поставщиком. Документы на столе оставил.

– Давай, – машет на меня рукой, – слушай, сунь в пепелку, чтоб на пол не бросать.

Вздыхаю, подхожу к нему и беру окурок. Макс освободившейся рукой шлепает девчонку по пухлому заду и, бросая на меня взгляд, слегка кивает на нее головой. Намекает, что та против не будет, если присоединюсь. Я отрицательно качаю головой и двигаю на выход.

      Домой заваливаюсь только под утро. В спальне стаскиваю с себя футболку и бросаю на стол рядом с ноутом. Футболка за что-то цепляется, отчего это что-то с грохотом валится на пол. Включаю свет и поднимаю с пола засохший кактус, который поставил тут чуть больше месяца назад. Опять сдох. Жалко.

Мира

– Всем кискам пис, всем пискам кис! – радостно восклицает Паша, входя в кухню.

Подходит со спины, кладет руки на талию, а заглядывая мне через плечо, мгновенно мрачнеет. Хоть он и стоит позади меня, я буквально каждой клеточкой тела ощущаю, как он напрягается. Секунда, две…

– А ужин что, еще не готов?

– Сейчас уже будет готово. Подожди чуть-чуть.

– Мир, ты издеваешься? Я вообще-то голодный.

– Паш, ты только вошел, переоденься пока, отдохни немного. Десять минут и будет готово.

– Мир, я с работы так-то приехал. Это так сложно приготовить заранее? Я устал вообще-то.

– Паш, я так-то тоже работаю, – напоминаю ему.

– У тебя выходной сегодня, – мрачно возражает Паша.

– Выходной, – подтверждаю, – но я тоже выспаться иногда хочу. Потом в магазин ходила, порядок дома навела, аквариум чистила, там, кстати, опять насос барахлит, постельное поменяла, белье стирала… сейчас вот готовлю…

Все то время, пока я дожариваю шницели, Паша старательно распинается по поводу того, что я его не ценю, не уважаю, что ему надоело терпеть подобное отношение и прочее и прочее. Потом идет в душ, переодевается в домашнее и, когда я сижу на диване в гостиной, слышу, как он хлопает дверцей микроволновки: его оставленный на столе ужин остыл.