Мой профессор из другого мира - стр. 10
Что же он творит, этот наглец?
– Твои волосы все еще густы и крепки… – цепкие пальцы подхватили копну моих волос снизу, вплелись в нее и принялись сжиматься и разжиматься… массажировать мне затылок, чуть оттягивая за корни волос…
Боже, как приятно… Я издала тихий, совершенно неконтролируемый стон и откинула голову назад, ему на плечо, он же оттянул ее немного вбок, открывая себе еще больше доступа к моей шее.
– Кожа нежная и упругая… – резко втянул ноздрями воздух в миллиметре от моей шеи, и я почувствовала, как мои зрачки уходят под веки… – Как хорошо ты пахнешь… Твое юное тело хочет любви, не так ли?
Вторая рука незаметно оплелась вокруг моей талии, прижимая меня еще ближе, еще сильнее, губы, уже совершенно не скрываясь, касались моего уха и шеи, лаская меня и слегка покусывая.
– Успела уже познать мужчину? Мм? Или все еще девственна?
Что?! Я резко открыла глаза. Поняла, что еще немного, и рука внизу скользнет под кромку моих джинсов, сделала усилие над собой и вырвалась из дурманящих объятий, поражаясь самой себе. Такое ощущение, что я не ядом отравлена, а сильнейшим возбуждающим!
– Не удивляйся так, – довольно холодно проинформировал меня Илья Андреич – таким тоном, словно не нашептывал мне только что в ухо соблазнительные пошлости и не прижимался сзади всем своим горячим, сильным телом.
– Ч-чему не удивляться? – спросила, удивляясь, до какой степени язык не слушается меня – заплетается, будто я говорю на чужом мне наречии. Неужели тоже эффект яда? Или эффект… Воскресенского?
– Тому, что ты так быстро возбудилась. Твое тело предчувствует, что ему недолго осталось, и хочет наверстать упущенное. Ты ведь так и не ответила, но я подозреваю, что так оно и есть – ты еще ни с кем не спала?
– Какая вам разница?! – выпалила, чувствую, как становлюсь пунцовой. – И вообще… ничего я не возбудилась! С чего вы взяли?!
– С того, что у тебя напряженные соски, и ты пахнешь сексом, – невозмутимо объяснил он. – Я различаю больше запахов, нежели простые смертные. А уж женский феромон секса различу за много-много метров. Особенно такой сильный, как у тебя.
И еще один важный кусочек информации отложился в моем сознании «на потом», когда будут решены более важные проблемы – наш химик-то, оказывается, не «простой смертный»!
– В общем, давай не тянуть время, – заявил Воскресенский, прежде чем я успела разлиться в возмущениях по поводу того, что от меня, видите ли, «сексом пахнет». – Ибо когда заработают внешние симптомы, поздно будет не только пить Боржоми, но и купаться в нем.
Усмехнувшись собственной шутке, он сел на широкий, мягкий стул напротив дивана и вытащил откуда-то флакон с той самой, голубоватой жидкостью, которую я уже видела сегодня.
– Я предложу тебе выбор, Ксения, – сказал он, прожигая меня своим дьявольским взглядом. – И не предложить не могу, потому что я все-же частично в ответе за то, что случилось. Заметь, всем другим этот выбор стоил ОЧЕНЬ больших денег. Тебе же я предлагаю его совершенно бесплатно.
– К-какой выбор?.. – пролепетала беспомощно я, не в состоянии оторвать взгляда от магических флаконов.
– Очень простой, Ксения Воронцова. В этом фиале – противоядие тому, что ты так неосторожно влила себе в кровь. Эликсир вечной молодости, который приводит тело в его идеальное состояние и возраст и… сохраняет его до тех пор, пока не пожелаешь, чтобы Великая Богиня забрала тебя к себе. Если ты не выпьешь этой жидкости в течение… – он вскинул руку с часами к глазам, – пятнадцати минут… ты умрешь, и никто тебе не поможет. Без вариантов.