Мой парень – порноактёр - стр. 11
– Нравится? – добавляю нотку недоумения голосу, а заодно прикидываю, как бы снять джинсы сразу вместе с трусами. Время тяну, трясусь, слова подбираю, чтобы узнать, есть ли у Эда презервативы и почти вслух нервно посмеиваюсь своей похоти в лицо. О, да переспать с Хэндерсоном в туалете. И нет, не назло папочке и Курту. Просто потому что хочу, потому что могу, потому что схожу с ума от этого парня. Нагадить папе и бойфренду это так, приятный бонус.
Задом кручу, пытаюсь помочь ему, раздеть меня. хнычу с досады, грёбанные мокрые джинсы!
А затем я всё порчу одной фразой:
– Не нравится мне твоё заикание, вообще, не понимаю, зачем ты прикидываешься…
Та-дам! Молодец, Бет! Помолчать не могла? Надо было потрепаться…
– Какое заикание? – он перестаёт бороться с пуговицей, когда уже почти справился.
– Ты заиканье симулируешь! – я сейчас разревусь. У меня в воображении появился монитор с прямой полоской и протяжным писком.
– Доктор Бейли, мы теряем его!
– Не в мою смену! – потираю электроды дефибриллятора и мысленно прикладываю их к груди моего типа-насильника. – Разряд!
Незаметно вильнула бёдрами, чтобы пуговица вылетела-таки из петли, я даже живот надула, чтобы ширинка разошлась. Уф… Срочно исправляй ситуацию, идиотка! Скажи что-нибудь, разозли его. Быстрее!
– А? Так ты об этом секрете? – облегченно выдыхает Эд и тянет руки обратно к моим штанам. Ну, слава… Стоп! Он меня одеть пытается, что ли?
– А о каком ещё?! Что ты делаешь, псих?
Срочно генерируй идеи, Бет. Какой у него секрет? В носу ковыряется, убил Кеннеди, использует не сертифицированное топливо в своей Шевроле? О… Он вампир!
Не успела. Эдвард уже успокоился. А я мечтаю до крана дотянуться и обрызгать говнюка ледяной водой, а потом себя, чтобы успокоиться.
– Джинсы эти тебе не Норис младший подарил, разве? А то и их порвать могу. Ты в кино ещё хочешь, а?
Ясно. Нихрена он не простил меня за очки. Решил просто проучить немного, чтобы неповадно было.
– Ой, к черту иди, Хэндерсон.
Отлепляюсь от столешницы и неуклюже спрыгиваю на пол. Иду к двери, одной рукой прижимая к груди рваный рюкзачок, а другой кофту на мокрую задницу натянуть пытаюсь.
– Погоди, Бет! – Он вдруг за руку меня хватает, и от одного это прикосновения, снова всё трепещет внутри, а от запястья по всему телу разливается волна приятного тепла.
Поворачиваюсь, и у меня язык к нёбу прилипает от внезапного зрелища. Эд стягивает свою уродливую мешковатую толстовку через голову. Его футболка слегка задирается и я вижу идеально проработанные мышцы пресса. Скольжу взглядом выше, останавливаюсь на натянутой на мощной груди ткани, повторяющей каждый рельеф.
Я представляла его бледными субтильным ботаником, но такое…Толстовка показывается у меня на талии, Хэндерсон завязывает у меня на животе нетугой узел из длинных рукавов и осторожно одёргивает всю эту конструкцию сзади.
– Порядок. А то выглядишь, как будто обмочилась, Бет. Негоже сестричке из Ита Вита Фита в таком виде расхаживать по кампусу.
– С-спасибо, Эд, – единственное, на что меня хватило.
– Вернёшь после выходных, это моя любимая кофта.
– Угу.
Нихрена подобного. Ты видишь её в последний раз, Хэндерсон. Это мне компенсация за сорванное изнасилование.
– Иди первая, – он кивнул на дверь, а я глаз с его идеальной шеи отвести не могла. – Мы тут и так с тобой засиделись. Ауфвидерезеен, Ложечка, до встречи на немецком в понедельник.