Мой невозможный дракон - стр. 13
«Но ведь хорошо, что не осталась!» — Я улеглась на тонкий тюфяк, закинула руки за голову и стала вспоминать дракона. Как умильно дёргалось благороднейшее веко, на которое смотрела и надеялась, что нервный тик останется у ящера на всю жизнь. Как шумно раздувались тонкие аристократические ноздри! Словно кузнечные меха: пыф-пыф!
А волосы…
Хмыкнула, настроение улучшалось.
В начале встречи они выглядели безупречно: уложенные, густые, светлые, блестящие. После того, как дракон несколько раз засунул в них свою пятерню, напоминали разворованное птичье гнездо. Нервничал...
Белый шикарный костюм от самого… м-м… невероятного месье Анри Ржу, явно сшитый на заказ совсем недавно, «украшали» тёмно-вишнёвые кляксы. Я надеялась, что пятна не выведутся даже с помощью сильной бытовой магии.
Я улыбнулась. Кто решил, что чёрный кот — к неприятностям? Бывают исключения из правил! Сегодня удалось потрепать нервы одному из ненавистных драконов! И не так, как раньше — тихо, ночью, без свидетелей, а в присутствии зрителей!
Я умница, а не неудачница!
Можно и поспать. Хорошо, если приснится «вишнёвый» дракон, смогу побесить его ещё немного. Во сне.
***
Посреди ночи проснулась из-за сухости во рту. Я привыкла пробуждаться в разных местах, часто не дома, поэтому панику не почувствовала. Но некоторое время с удивлением разглядывала тусклый магический светляк под потолком, ощупывала хлипкий тюфяк под спиной и с недоумением косилась на ведро.
Решётка на окнах и полная луна, расчерченная ею, помогли восстановить картину недавних событий. Вспомнила сон, в котором, к счастью, не было «вишневого» дракона.
Мне пригрезился другой мужчина. Вернее, мальчик.
… На детской ладошке лежат костяные кубики. Они необычные. Все грани разных цветов: белая, черная, золотая, зеленая и красная; шестая грань снова белая; вместо чисел и точек на каждой грани изображены малюсенькие дракончки: один дракончик, два дракончика и так далее. Из знакомых ни у кого, кроме меня, таких нет. Подношу одну ладошку к другой, закрываю кости и старательно их трясу, закусив губу. Через время подношу ладони к уху, прислушиваюсь и жду, когда друг скажет:
— Бросай, Нина! Что хочешь услышать?! Они неживые!
— Дракончики со мной разговаривают!
— И что они поведали тебе?
— Что продуешь!
Друг смеётся.
Рафаэль старше меня, но смех у него, словно у маленького ребенка — громкий, искренний. Я улыбаюсь в ответ.
— Посмотрим сейчас! Кидай! — говорит Раф и взмахивает рукой.
Бросаю кости на расчищенное для них место на полянке в роще. Шесть дракончиков. Три и три. На зеленых гранях. Теперь друг берёт кости и тоже долго трясёт, а потом подносит ладони к моему уху.
— Слышишь что-нибудь? — фыркает он. — Что сейчас они лепечут?
— Да! — показываю язык. — Сказали, что выиграю я!
— Да ну! — смеётся Раф и кидает кубики.
Шесть — шесть.
Ему фартит в наших играх. Я привыкла к этому, но делаю вид, что обиделась.
— Снова! Мне надоело! — вскакиваю на ноги, сжимаю ладошки в кулаки. — Я домой!
— Нина! — Раф мгновенно расстраивается и тоже поднимается. — Не уходи! Мы давно не виделись!
Яркие голубые глаза смотрят умоляюще. Лицо друга явно расстроенное.
— Ладно, — великодушно решаю я. — Идём на карусели?
— Идём! — радостно соглашается Рафаэль и протягивает руку. На мальчишеской ладони игральные кости — Раф подарил их в день знакомства, теперь они мои.