Мой (не)любимый монстр - стр. 40
Но где там! С этим оборотнем все время замечаю у себя перепады настроения. Возможно, стоило придать тону больше строгости. Но почему-то не вышло.
— Алия…
Я вздрогнула от того, как он произнес мое имя. И зачем только позволила так себя называть?
Слишком интимно, все в его тоне было «слишком». Так зовут свою желанную, любимую, ту, которая вызывает настоящую бурю страстей, ту, которая дорога и желанна.
— Если принцессе, — он сделал ударение на слове, — так будет угодно…
Не, ну гад же!
Я громко фыркнула.
— Ты надо мной издеваешься?
— Ни капельки. Просто я привык обращаться по имени к близким мне существам. А с тобой мы так и не определили статус наших отношений…
Тут он намеренно замолчал, ожидая от меня ответной реакции.
— Похититель и заложница — вот и весь статус, — буркнула я, окончательно убедившись, что не стоит делать этому моллюску никаких поблажек.
— А если дело все же обстоит иначе? — подмигнул Ролан, заметив резкую смену моего настроения.
— Это как?
— Потом узнаешь... Алия.
И опять этот тон, от которого пробирает до костей.
На сей раз я промолчала, так и не поняв, что он имеет в виду.
Мы спускались по той же дороге, по которой шли от моря. Повсюду горели костры, и дым стелился низко над землей, создавая завесу.
Женщины, мужчины, дети высыпали из домов. Даже старики вышли, чтобы посмотреть на собравшийся народ. Пространство наполнилось ритмичным боем, от которого закипала кровь — это кто-то играл на местном музыкальном инструменте вроде барабана.
Там-там-там…
Звук отдавался в висках, к которым прилила кровь. Стало жарко, хотя к вечеру похолодало. Все из-за этого оборотня. Его присутствие вызывало огонь в крови и пламя на щеках. А когда мы подошли ближе к берегу, то я услышала еще и нежную мелодию, что играли на цимбалах женщины.
Здесь, на пологой площадке, местные устроили танцы, в которых принимали участие и моряки с фрегатов Ролана Черное Сердце.
На шлюпке с корабля сюда доставили ром. И его разливали прямо из бочонка, каждый желающий мог получить кружку. Этим заведовал кок Ролана — его я запомнила еще во время плавания.
Старшие женщины сидели чуть в стороне, напевая задорную песню о моряках. Девушки помоложе танцевали около костра, привлекая внимание мужчин. Крутили бедрами так, что юбки их, расклешенные и с вырезом — не такие скромные, как у аристократов — поднимались при поворотах, обнажая загорелые ноги. На щиколотках звенели бубенцы.
Ролан усадил меня на корягу возле костра и отошел к какому-то бородатому мужчине, но не упускал из виду. Сказал ненадолго. А я поддалась общему веселью, отстукивая ногой ритм мелодии, но присоединиться к девушках стеснялась. А как бы хотелось потанцевать! Казалось, я этого вечность не делала. И не манерные дворцовые танцы, а такие, от которых лихорадило кровь, простые и незатейливые. Хотелось вот так же присоединиться к кругу девушек, взмахнуть юбками и почувствовать освобождение.
Вдруг я заметила в компании женщин ту самую, любовницу капитана. Вот ее я точно видеть не желала. Кармелию. Она танцевала лучше всех, показывая свое превосходство, и все мужские взгляды были устремлены на нее.
Она прекрасно понимала, какую имеет над ними власть. И я видела, что многим женщинам это не нравится. Одна уже плеснула своему ненаглядному в лицо что-то из кружки. Другая залепила пощечину. Но Кармелия только усмехнулась. Ей до лампочки были все мужчины, она смотрела на одного — того, кого желала.