Мой (не) бывший муж - стр. 33
— Заходи, Эд. Думаю, сам понимаешь, зачем ты мне понадобился.
— Да, у нас уже все готово. Документы улетели в прокуратуру, Котлов точно сядет, это лишь вопрос времени. Единственное, я не уверен, что мы сможем быстро вернуть деньги по всем липовым договорам, — сообщает Захаров.
— Это понятно. Он же не идиот хранить все на собственных открытых счетах.
— Либо надежно спрятал, либо распихал по родственникам.
— Там не такие деньги, чтобы я за голову хватался. Сам факт. Столько лет нормально работали, а тут на тебе, — качаю головой.
— Ну, от этого никто не застрахован. Что, кстати, по этому поводу решать будем?
— О чем ты? — спрашиваю.
— Готовить соглашение с новой страховой?
— Погоди пока. Воронцов божился, что такого больше не будет. Мы давно друг друга знаем, он сам охренел, когда узнал обо всем. Обещал лично контролировать все сделки.
— Понял. Я могу идти?
— Да.
До конца рабочего дня я успеваю расквитаться с текущими вопросами, назначить пару личных собеседований для кандидатов на кресло уровнем пониже моего, позвонить Богданову и договориться о полном обследовании для Влады.
Бывшая жена весь день не отвечает на мои звонки, к вечеру это начинает существенно напрягать.
Не удивлюсь, если она уже успела собрать чемодан и гордо объявить Агриппине о нашем разводе.
Ну что за коза, а? Обоим же понравилось ночью, что за детские молчаливые бойкоты?
Спускаюсь в подземную парковку, иду к машине, в параллель набираю Владу еще раз. Посещают мысли, что они с Агриппиной могли бы выбраться в город. Я как раз забрал бы их по пути, чтобы время сэкономить.
— Егор? — отвлекаюсь от телефона, когда замечаю отирающегося возле автомобиля сводного брата.
— Нормальный такой аппарат. С рук брал или из салона? — кивает на тачку, ухмыляется. — Покататься дашь?
— Стоило еще вчера все прояснить, — тяну. — Машину я тебе не дам, на работе ты мне тоже нахер не сдался. Пятьсот тысяч — максимум, который ты от меня увидишь.
Думал в обед об этой ситуации. Если сразу не пресеку все это — дальше будет хуже. Полляма, конечно, для этого сосунка тоже жалко, но на это я готов пойти.
— Миллион, — заключает Егор.
— Пятьсот тысяч. Я не собираюсь с тобой торговаться, это последнее предложение.
— Я прямо сейчас могу позвонить матери…
— Тачка тебе понравилась, говоришь? — убираю телефон в карман пиджака. — Зацени-ка, какое здесь покрытие.
Резко выворачиваю ему руку, заламываю, уложив мордой на капот. Давлю локтем на плечо, удерживаю на месте, выслушиваю много всего забавного — от угроз до не слишком изобретательного мата.
— Ты получишь деньги и закроешь свой рот. Станешь примерным сыном, будешь интересоваться здоровьем матери хотя бы через день и раз в неделю выделишь время для встречи с ней.
— Иначе что? — цедит сквозь зубы.
— Не думай, что я не интересовался твоей жизнью. Кого ты там сейчас окучиваешь? Дочурку нефтяного магната? Метишь в зятья к бизнесмену из первой сотни самых богатых людей страны?
— Тебя это не касается, — Егор опять дергается, но вместо того, чтобы отпустить его, я лишь сильнее давлю на руку и размазываю лицо сводного брата о капот своей тачки.
Надо будет потом на мойку съездить и полировку заказать.
— У вас все в порядке?
Какая бдительная охрана. Мужик с рацией в руках быстрым шагом приближается к нам, тянется к черному наушнику в правом ухе.