Мой муж — чудовище - стр. 3

Мне придется управлять имением мужа, торговаться с купцами и ремесленниками, подписывать налоговые ведомости, продавать и покупать скот, следить за посевами, всходами и урожаем, и все это без надежды на то, что когда-нибудь войдет в возраст мой сын и я снова стану той, кем рождена: женщиной, чья воля равна воле отца, потом мужа, потом — взрослого старшего сына или мужа дочери. Которая может не думать ни о чем, кроме балов и нарядов. У которой нет забот, отличных от тех, что назначит ей старший над ней мужчина. 

Сейчас на мои плечи легла ответственность за владения короля.

— Миледи.

Пожилой полицейский сделал изящный жест, приглашая меня занять кресло моего мужа. На негнущихся ногах я проследовала, куда указали, больше по привычке делать что говорят и никому не перечить. Кресло оказалось жестким, непривычным, мне безумно захотелось поерзать и устроиться поудобнее, но я не смела. В кабинете стоял удушливый табачный дух, я не знала, что думать — имеется ли у моего мужа эта привычка или курит кто-то из наших ночных гостей.

— Майор королевской полиции Паддингтон, — представился полицейский. — К вашим услугам, миледи.

Я кивнула. Называть себя мне не было смысла и недостойно моего теперешнего положения.

— Тело крестьянина, Майкла Уорта, найдено пару часов назад недалеко от тракта. Его нашел другой крестьянин, возвращавшийся с ярмарки… — Майор вопросительно взглянул на одного из своих подчиненных.

— Кримс, — подсказал парнишка.

Майор покашлял.

— Да, Кримс. Он ехал не один, сразу отправил своего товарища за нами, а сам остался с тру… погибшим. Кхм. Надо отметить, что он смелый человек, миледи. 

Я снова кивнула, пытаясь понять, к чему он рассказывает мне все так подробно. Возможно, так было положено и он точно так же докладывал бы обо всем моему мужу, будь он…. будь он здесь, подумала я и облизала губы. Мне было холодно, жестко и неуютно, и понемногу до меня начало доходить, чем так страшно вдовство.

— Мы прибыли очень быстро, и доктор, — майор указал на второго паренька, — осмотрел тело и пришел к очень странному выводу.

— Да-да? — выдавила я, стараясь придать голосу заинтересованность, и, похоже, испуг и вымученное внимание мне не удалось замаскировать. Полицейские переглянулись, а я вспомнила слова Летисии.

— Это сделал не человек и не зверь, миледи.

— Оборотень, — негромко пояснил доктор, и все повернулись к нему. На вид он ничем не отличался от своего коллеги, разве что, присмотревшись, я увидела, что руки у него в ссадинах от постоянной работы с едкими снадобьями. — Я не буду мучить вас подробностями, миледи, скажу только, что я никогда не сталкивался с таким — вживую, но картинок видел достаточно. Ошибиться невозможно, кроме того, зверь никогда не будет разрывать тело и не делать его добычей.

Я помотала головой. Воображение мне отказывало, но звучало жутко, и вместе с тем я понимала, что никто не станет специально нагонять на меня страх.

— Нет-нет, насколько вы в этом уверены? — пробормотала я.

— Нам очень жаль, миледи, — ответил вместо доктора майор. — Я провел несколько лет в полиции южных земель за тысячи миль отсюда, там еще попадаются оборотни-одиночки и небольшие стаи, и если бы у доктора и были сомнения, то у меня нет.

Я должна была задать еще один очень важный вопрос.