Мой малыш миллионера - стр. 25
– Когда ты успеешь наиграться с новой секретаршей?
– А, ну, молчать! – рыкаю на нее, точно дикий. Чаша терпения переполняется, и ярость выплескивается из меня наружу огненным фонтаном.
Наверное, меня бесит, что отчасти жена права. Да что там отчасти? Я мог поручить все контракты своему заместителю, я собирался лететь с Олей на острова, но после встречи с Аней понял, что мне нужно отвлечься на что-то. А на что может отвлечься закоренелый трудоголик кроме, как на работу?
Девушка начинает плакать. Не выношу женские слезы. Они будто наждачкой по душе скребут.
– Оль, ну, не плачь, – стараюсь сделать тон приветливым, хотя меня от злости выворачивает из-за этой откровенной манипуляции. Не была бы жена беременна – вел бы себя по-другому.
Обнимаю девушку за плечи, а потом прижимаю к себе.
– Тогда уволь ее! – Ольга поднимает на меня заплаканный взгляд. – Уволь эту непонятную секретаршу!
Аня
Меня пронизывает ревностью. Насквозь. Насмерть.
Одно дело абстрактно представлять, что у мужчины, которого я люблю, есть другая женщина, а совсем другое – видеть ее. Ее радостное лицо. Лицо по-настоящему счастливой женщины.
Когда обнимаю сынишку, мне тоже кажется, что я счастлива. Буквально каждая моя клеточка трепещет, когда Макарка рядом.
Вот только в зеркале я чаще всего вижу совсем иную картину – уставшую от жизни девушку, на которую свалилось столько непосильных проблем.
Но я сама виновата в своей беспечности. Так верила в НАС, что просто не думала о том, что все может прекратиться. Пошла на уговоры Мирона и бросила работу.
«Моя Белоснежка не должна работать, – уверял меня любимый. – Тем более в супермаркете. Я сделаю все для того, чтобы ты наслаждалась жизнью. Рядом со мной».
А я верила в сказку настолько, что совсем не позаботилась о будущем.
Потом меня почти на четыре месяца свалил токсикоз, из-за которого найти работу было невозможно. Ужасное время.
А следом – быстро округлившийся живот вынуждал работодателей оказывать мне в должности без разбора.
Богданов плохо закрыл дверь своего кабинета. То ли случайно, то ли специально, не могу знать, но по этой простой причине, против воли, я слышала многое из того, о чем они говорили.
Сердце пронзает толстыми, острыми до невозможности, иглами, когда я узнаю о беременности жены Мирона.
Их не просто воткнули в сокращающуюся мышцу, а еще и с ненавистью покрутили там, чтобы раны стали более глубокими и болезненными.
Я не должна так реагировать, ведь я уже ни на что не претендую. У нас нет будущего, даже настоящего нет, но мысли, о наличии у Мирона другого ребенка, разрывают меня изнутри.
Пытаюсь найти соломинку, за которую могу уцепиться, чтобы не рухнуть в бездну оглушающей боли прямо сейчас. Мне нужно быть сильной ради сыночка.
Макарка. Ответ приходит сам собой. Быть может, получив другого ребенка, бывший откажется от идеи забрать моего? Оставит нас с сыном в покое? И мне не придется больше бояться того, что он решил отнять его у меня?
Стараюсь внушить себе, что так оно и есть. Ребенок от жены – великое для меня благо. Нельзя из-за этого расстраиваться. Во всем надо искать плюсы.
Окончание их довольно эмоциональной беседы я уже не слышу, погрузившись в свои мысли.
Бед навалилось еще больше. Они как снежный ком, катящийся вниз с крутой горы. Он стремительно растет, а у меня никак не выходит остановить эту махину.