Мой малыш миллионера - стр. 21
Становится неуютно. Возникает желание закрыться, скрыть себя, несмотря на то, что я в одежде, и довольно целомудренной, кстати.
– Тогда уйду я, – хватаю сумочку и спешу проскочить мимо Коршунова.
– Нет, – снова произносит он, и хватает меня за плечо, возвращая обратно.
Теперь уже не получается сдержать страха. Все не просто так.
Смотрю прямо в глаза мужчины, которого ненавижу и до чертиков боюсь. Но там только серый холод. А чего еще ждать от человека, пропитанного цинизмом до самого сердца?
– Ммм… – тянет он. – Я помню какова твоя кожа наощупь. Бархатистая, мягкая… Как лепесток самого прекрасного в мире цветка…
– Отпустите меня! – кричу, и дергаюсь в его руках в попытках освободиться.
– Скажи, что тоже вспоминала мои прикосновения, малышка, – его невозмутимый шепот касается уха, и внутри появляется неприятная паническая тошнота.
– Отпустите! – снова рвусь на свободу. – Во мне теперь нет ценности, и эти игры неуместны.
– Зато ценность есть у тебя, – хмыкает Коршунов. – Маленькая такая, но слишком тобою любимая.
– О чем вы говорите? – тошнота усиливается, притягивая за собой острую головную боль. Еще секунду назад ее не было, а теперь от навязчивых спазмов можно сойти с ума.
– Я знаю, где ты живешь, чем дышишь, что покупаешь в супермаркете… Улавливаешь?
Эти слова заставляют сердце забиться быстрее, хотя я и раньше понимала, о чем идет речь.
– И чего вы хотите? – спрашиваю, вздрагивая от осознания того, что слышу. Все не просто так.
– Признаюсь, несмотря ни на что, был крайне удивлен тебя здесь увидеть.
Мужчина, наконец, отпускает меня, разжимает захват. Теперь я не сбегу, и он об этом знает.
– Но это большая удача, – продолжает Коршунов. – Мы с тобой снова вместе, и делаем общее дело.
– Я не имею с вами ничего общего, и не имела никогда, – с презрением выплевываю. Ненавижу!
– А год назад? – на лице мерзавца появляется усмешка. – Не ты ли была в моей постели?
– Я не… – с трудом сдерживаюсь от того, чтобы не залепить собеседнику пощечину. Он бьет по живому, да еще и угрожает мне.
– Но, главное, что сейчас мне как раз нужен свой человек в окружении Богданова. И этим человеком станешь ты.
Меня выкручивает от омерзения, но я не могу ничего ответить. Коршунов прав – слишком велика плата. Если он знает о сыне – рисковать нельзя.
– Ты сделаешь то, что я скажу, когда потребуется. Иначе… – его палец касается моей щеки, стирая одинокую слезу. – Сына больше не увидишь.
На лице мужчины снова играет издевательская удовлетворенная ухмылка. Ему, определенно, нравится то, что он делает.
– Надеюсь, ты сумела услышать меня, и проблем не будет? Я бы не хотел претворять свои угрозы в жизнь. Но я могу, честно. Блеф – не для меня.
– Урод! – выдавливаю из себя, собрав в кулак всю волю.
– Я тоже был рад повидаться, дорогая. До связи.
Коршунов выходит из уборной, а я только сейчас до конца начинаю осознавать, как сильно вляпалась.
Мирон
Как я и думал, мое предложение больше всего заинтересовало главу «Сириуса». Да, я не предложил самую дешева цену, зато имел преимущество по другим показателям.
Теперь дело за малым – формальные торги, чтобы было по закону, предоставление оригиналов документов, заключение контракта.
Аня справилась отлично для барной певички. Несмотря на то, что не имеет опыта в таких делах, ни разу не ошиблась, подавая мне копию того или иного документа.