Мой любимый суровый босс - стр. 34
Открываю глаза, и снова страх.
Он сильный. Я дёргаюсь, но это бесполезно. Мне страшно и почти больно от его натиска. Но боль отрезвляет.
Чёрт!
Что делать?
И тут мне вспоминается курс по самообороне, который оплачивал сам Пётр Алексеевич для своих сотрудниц в честь Восьмого марта. Глотаю побольше воздуха и со всей дури бью его ногой в пах.
Лифт останавливается.
— Нормальная? Нам ещё детей делать! — утробно орёт Тимофей и сгибается пополам, а я отшатываюсь в противоположный угол.
— Извращенец!
Двери лифта разъезжаются в стороны, и я вылетаю на подземный паркинг нашего бизнес-центра. Тимофей идёт следом за мной.
— Ты чего шуганная такая? Тебе сколько лет?
Я останавливаюсь возле своей машины и резко разворачиваюсь к нему.
— Не подходи ко мне. Ещё один шаг, и я на тебя в суд подам за сексуальное домогательство! — Угрожающе выставляю свободную руку вперёд.
— Какой суд? Ты же сама этого хотела.
— Я? Ну знаешь… — пыхчу я от злости.
— Ты! Ещё тогда, в подъезде. Ты думаешь, я этого не видел? И только что, в лифте.
— Ты больной придурок! И фантазия у тебя тоже больная!
Шарю рукой в кармане пиджака и достаю ключи с брелоком. Нажимаю кнопку разблокировки. Машина раздаёт громкий сигнал, который разносится по всему паркингу.
— Ты можешь говорить всё что угодно, но ты это знаешь. И я это знаю.
Он подходит ближе.
— Нет. Это неправда!
Открываю дверцу и бросаю сумку на пассажирское сиденье.
— Это правда. Это такая же правда, как и то, что ты мне нравишься. Очень нравишься. И я не знаю, как мне правильно себя с тобой вести, — мягко говорит он, смотрит в глаза и кладёт руку поверх моей.
Этот жест и услышанное вводит меня в ступор. Если ещё секунду назад я знала, как себя повести, то сейчас совершенно не представляю, как реагировать на его слова.
Я молчу. Он молчит. Молчит, но мою руку не выпускает.
Господи, что происходит? Как правильно поступить. Уйти? Остаться? Что ему сказать?
Я выдыхаю и решаю ляпнуть первое, что приходит мне на ум.
— Ты меня напугал.
По сути, говорю правду.
— Понимаю. Прости меня за это.
Я чувствую, как потеет его ладонь. Вряд ли это от эрекции после моего то удара. Скорее от волнения. Хотя, судя по внешним признакам, я бы не сказала, что он как-то волнуется или нервничает.
Снова эта дурацкая пауза. Надо ещё что-то сказать.
Я собираюсь с эмоциями и выдаю:
— Я всё равно сейчас уеду домой.
Он смотрит, а затем спокойно отвечает, наконец-то освобождая мою руку:
— Езжай. Будем считать, что я отпустил тебя пораньше. Но завтра ты вернёшься на своё рабочее место.
Так. Главное сейчас не наделать глупостей.
— В отдел кадров? — спрашиваю я осторожно.
— Нет.
— А куда?
Глупость спрашиваю, хоть и наверняка знаю куда.
— В мою приёмную.
Так и знала.
— Но там теперь Алиса.
Мне кажется, что это весомый аргумент. Тем более что она уже принята на работу.
— Там не будет Алисы. — Он поправляет рукой прядь моих волос, заправляя их за ухо.
— Я не буду с тобой спать и сразу об этом предупреждаю.
Он улыбнулся какой-то подкупающей улыбкой, и на его щеках появились две ямочки.
— И не надо. Для начала мы можем закопать топор войны и начать просто дружить, — отвечает он, поднимая ладони в примирительном жесте.
— И ты не будешь ко мне приставать, вот так, как сегодня.
Я решила определить границы наших рабочих отношений.