Мой любимый грешник - стр. 10

Я развела руками и покачала головой.

– Такие вопросы решаю не я, уж вы-то знаете. Да и команда у нас вполне укомплектована. Но у меня есть встречное предложение.

Не скажу, что Давыдов был рад это слышать. Однако милостиво согласился меня выслушать.

– Зачем вам, такому талантливому мужчине, прозябать в нашем городе? – начала я с видом змея-искусителя. – Егор Семенович, ваше место не здесь. Вы должны идти дальше, заявить о себе. В столице, насколько мне известно, есть вакансия в одном популярном журнале. Место я вам гарантирую, мы с Кириллом Павловичем посодействуем, нужно лишь ваше согласие.

Давыдов завозился на диване и открыл рот, но я не позволила ему перебить.

– На первое время мы окажем вам посильную помощь со съемом жилья. А дальше, я уверена, вы покажете себя с лучшей стороны, и слава не заставит себя ждать. Что скажете?

– Коварная вы девушка, Станислава Львовна. Хитро придумали. Да только не учли, что именно я затыкаю рты тем, кто с радостью спихнет Разуваева с обрыва. К примеру, знаете ли вы, что он стал многим неугоден, и его переизбрание на второй срок под большим вопросом? Даже губернатор последние два месяца не зовет его на семейные обеды, а это о многом говорит.

– Откуда вам это известно? – напряглась я, невольно подавшись вперед.

– Заинтересовал? То-то же, – возликовал Егор. – Но говорить об этом буду лично с мэром.

Пришлось пообещать, что в ближайшее время сообщу, когда Разуваев сможет его принять. Давыдов, кажется, остался доволен, а я села в машину и поехала обратно на работу. Взгляд то и дело падал на букет ромашек, а я вдруг улыбнулась.

Взяла цветы и вошла в здание администрации. Прошла мимо уже привычных рабочих в синих комбинезонах и направилась в свой кабинет. Но дверь закрыть не удалось. На пороге возник Серега и облокотился плечом о дверной косяк. Кивнул на цветы.

– Нравятся?

– Красивые, – кивнула я, неторопливо поставила букет в вазу и отнесла ее на подоконник.

– Это я подарил, – не выдержал Сережа и закрыл дверь, проходя в кабинет.

– С чего бы это?

– Просто так, – пожал он плечами и сел на стул, широко расставив ноги. – Показалось, что вел себя как мудак, нет?

– Не показалось. Впрочем, не стоило ничего дарить.

– Обиделась, – констатировал Серега и вдруг улыбнулся. Получилось так мило, что я даже растерялась. – Угостишь чаем, ромашка? Клянусь, буду паинькой.

Чай я заварила и даже поставила на стол вазочку с конфетами. Серега съел три штуки и уточнил:

– А бутербродов нет?

Я покачала головой и улыбнулась. Он горестно вздохнул и провел ладонью, испачканной белой краской, по лицу.

– Сама-то где обедаешь? – спросил он, допив ромашковый чай.

– Сегодня была в ресторане.

– С кем? С тем типом, которого утром по телефону котиком назвала?

Его взгляд мигом стал настороженным. Он поставил кружку на стол и облокотился о столешницу локтями, напряженно вглядываясь в мои глаза.

– Кажется, ты обещал быть паинькой, – увильнула я от ответа, но улыбку скрыть не смогла. Почему-то так и подмывало немного над ним поиздеваться.

Сережа вдруг засмеялся и потер лоб указательным пальцем. А я поймала себя на том, что слишком жадно его разглядываю. Его тело, татуировки, которые хотелось внимательно изучить, лучики тонких морщинок в уголках глаз, когда он смеялся или хитро щурился.