Мой лучший друг – скелет - стр. 26
– Знакомьтесь, – Энгус улыбнулся. – Это Лир.
У меня не было слов. Когда он говорил про большую птицу, я явно недооценивал ее размеров. Она закрывала собой практически весь доступный нам ранее обзор. Ветер, поднявшийся от ее крыльев, едва не сбивал нас с ног.
– Лир? Так это из-за нее мы тут застряли? – крикнул я, стараясь победить ветер.
Птица, будто бы поняв, что я сказал, посмотрела на меня. Ее глаза были на редкость спокойными и… мудрыми? Будто бы она знала все. Мне даже стало несколько стыдно. Когда птица улетела, я мысленно выдохнул с облегчением.
– Я знаю про Лир не больше вашего, – сказал Энгус. – К слову, это я еë так назвал. Птица прилетает, когда слышит грусть. Как-то так. Не обязательно губная гармошка – любой инструмент, немного искренней мелодии – и она тут как тут. Чувствуете себя чуть лучше теперь?
Каэр уверенно кивнула. Замешкав немного, я повторил за ней.
– Кажется, эта птица способна снимать все горести и печали одним своим появлением. Потрясающее создание. Жаль – неразговорчивое, – Энгус вздохнул. – За все то время, что я здесь, единственное, что мне удалось от нее выудить – только короткое «спасибо», когда я сыграл ей в первый раз. Но так-то она хорошая, уж поверьте.
– Так почему ты назвал ее Лир? – у меня возникла очередная догадка.
«Прямо день открытий».
– Не знаю, просто захотелось, – Энгус вильнул хвостом. – Раз уж я назвал этот мир Лир, то почему бы птице, способной снимать тоску, не быть его частью? Его смыслом? Самим миром?
Он на некоторое время замолчал, будто разглядывая море. В его больших глазах отражалось серое небо.
– Остальных, кто здесь находится, тоже назвал ты?
– Почему бы и нет? Попадая сюда, человек на первое время теряет воспоминания. Чтобы помочь ему справиться с этим, я даю ему имя. А затем, когда память возвращается, он сам решает, как себя в итоге называть. Впрочем, обычно все выбирают мой вариант.
– Так, значит, ты назвал всех? В том числе и меня?
– Не путай, аномалия. Тебя назвала девочка. Ты сам ее попросил, насколько я помню. Оссиан, да? – Энгус посмотрел на волны. – Неплохое имя. Хорошо звучит.
Каэр зевнула. Я забеспокоился о ночлеге, но где его можно было устроить на острове из камней?
– Я могу провести вас в мир к моему другу, – Энгус вильнул хвостом, – там безопасно. И девочка сможет поспать.
Я хотел ему отказать, но не смог. Помимо моей воли, во мне зародилась симпатия к этому комку белой шерсти и клыков. Я поднял Каэр, засыпающую на ходу, на руки, и мы пошли к очередному куполу.
Переход в этот раз дался нам невероятно легко – словно войти с улицы домой. Никаких головных болей или помрачений сознания, темная масса просто на несколько секунд мягко поглотила нас, прежде чем выпустить на волю, и также мягко отпустила. Энгус довольно хмыкнул, увидев мое смущение и, виляя хвостом, пошел вперед. Его изящное длинное тело неведомым мне образом сократилось раза в два, чтобы вписаться в обстановку.
Место, где мы оказались, было на первый взгляд самым обычным помещением. Чистые полы, приятный запах лаунж-бара, ненавязчивая тихая музыка из скрытых колонок. Опрятные круглые столики пустовали, но на каждом уже лежало обтянутое кожей меню – видимо на случай, если посетители все же появятся. Вдоль стен тянулись стеллажи с книгами. Опустив Каэр на пол, я подошел к ним поближе. Корешки и обложки отличались только цветами – ни названия, ни автора, чистый цвет на приятной мягкой ткани. Открыв одну из книг, я увидел, что это какой-то классический роман. Другая оказалась сборником рассказов самых разных жанров. Я уже почти вернул ее на место, но решил изучить издание повнимательней. Открыв книгу вновь, я обнаружил, что текст в ней совершенно изменился. Теперь это был нуарный детектив. Покачав головой, я поставил книгу обратно и вернулся к Каэр. Она как раз сидела за столом, болтая ногами и изучая меню.