Мой личный ангел - стр. 32
— Говорили многие. А с кого конкретно началось, не ведаю. Могу поспрашивать наших кумушек, если хочешь.
— Было бы здорово, — благодарно кивнула я. — Что было дальше с Игнатом и его мамой?
— После смерти мужа жить они тяжелее стали, в смысле денег. Катя работать нянечкой в саду устроилась. Игнат тоже подрабатывал, хотя сам в старших классах учился. Но зато из глаз у них страх исчез, смеяться стали чаще. В общем, не пропали. А потом эта история с Любой приключилась. Она Катерину и подкосила. И то, кому легко поток такой ненависти вынести? Всё им припомнили: и драки Андрея, и смерть его загадочную. С другой стороны, если Игнат все же виноват, тогда за дело это было. В общем, соседка моя долго не выдержала, Игнат один остался. Однако, парень с характером оказался, упертый. Выжить его отсюда пытались. На работу никто не брал, а жить на что-то надо. Сначала он на соседнюю станцию ездил, вагоны разгружал, потом строителем подальше отсюда нанимался. А уже позже придумал эту фирму с интернетом. Вот тут дело у него пошло. Он машину купил, дом свой старый перестроил, — Алевтина Егоровна о чем-то задумалась и замолчала. Я поняла, что она устала, и поторопилась задать последний вопрос.
— А о новом участковом, Павле Васильевиче, можете что-нибудь рассказать?
— О Пашке-то? А он причем? Этот парень себе на уме, и всегда таким был. Ты с ним тоже поосторожнее. Ему палец в рот не клади — руку откусит.
— Понятно, — пробормотала я, качая головой. — А что случилось с его отцом, бывшим участковым? От чего он умер?
— Так я ж тебе рассказывала, помнишь? Про мужика, что жил в доме слева от Игната. Запил и замерз под забором.
— Ну ничего себе! Это был ваш участковый? А что же его семья, сын? Не смогли помочь?
— Васька с женой давно развёлся. Расстались они не очень хорошо и после не общались. В доме он один жил. А Пашка с матерью в квартире, ближе к вокзалу. Вот тот иногда к отцу заходил. А после его смерти дом заколотил. Так и живет пока с матерью. Никак не женится. — Алевтина Егоровна помолчала немного и поднялась. — Ладно, побегу я. Невестка, поди, уже совсем меня заждалась. А ты не переживай, я про наш уговор помню. Про писательницу с книгой всем скажу, а что ты пока еще на нее не работаешь, молчок!
— Большое вам спасибо! — с чувством ответила я и проводила женщину к воротам.
***
На следующий день, как и собиралась, я посетила местную библиотеку, расспросив о ней прохожих. Правда, ничего полезного из этого визита не вынесла. Потратив почти три часа и прочитав кучу статей, никаких новых версий или интересных фактов не получила. А все потому, что кроме вины Игната других предположений в них не рассматривалось.
Зато авторы многословно рассуждали о том, что подростки не способны отвечать за свои поступки. И что любовные истории в столь юном возрасте надо немедленно пресекать. Обвиняли в произошедшем учителей, родителей и ранний секс. Требовали введения смертной казни и уголовной ответственности за попустительство. Ну и всякое такое.
Начитавшись подобных опусов, я вышла из библиотеки в подавленном состоянии. Людская агрессия и неизменное желание чьей-то крови всегда вызывали во мне недоумение. И пусть я многократно с этим сталкивалась, реагировала каждый раз достаточно остро. Хотелось сбежать куда-нибудь далеко. Впрочем, напомнила я себе — и сбежала. Вот только все повторяется снова.