Мой личный ангел - стр. 37
Поначалу все идёт, как я и задумывал. Только в одном я ошибся, Силвер довольно быстро просчитывает мои маневры. Не тупой. С головой подходит к бою. Я делаю несколько неверных движений, и получаю пару жёстких ударов по лицу. Чувствую тёплую кровь. Фейс он и правда мне подправил. Что же, будем действовать по-другому. Захожу слева, делаю обманный коронный маневр и Силверу прилетает со спины. В его глазах загорается понимание, что победа может ускользнуть. Он с удвоенной силой бросается в мою сторону. Я уворачиваюсь. Вот теперь можно и поиграть. Это моя стихия. Я, как рыба в воде. Дышу этим. Мышцы наполняются энергией. А злого Силвера оказывается легко ушатать. Он явно устал. Будем пробовать взять измором.
Я не чувствую боли. Ничего, кроме ярости и азарта. А ещё облегчения. Борьба всегда освобождала меня. Когда умер брат, я каждую субботу устраивал бои, лупил в мясо всех своих соперников, чтобы заглушить то, что было внутри. Я еще тогда понял, что в этом моё спасение. Пока Ангелина не пришла к нам в школу…
Я делаю последний рывок и Силвер оказывается на ринге. Победа. Поднимаю глаза и сквозь кровавую пелену вижу Очкарика. Она стоит прямо напротив и смотрит на меня. Дура, опять полезла в толпу. А если её снова накроет панической атакой? Во время боя у меня не было столько адреналина, сколько вырабатывается сейчас от её присутствия.
Она поворачивается и исчезает в толпе. Я уже не обращаю внимание на поздравления и другие крики, иду в раздевалку, хочу смыть с себя кровь и грязь. Благо, что в раздевалке никого нет. Успеваю снять майку, когда слышу, как за спиной открывается дверь.
- Выйди и закрой дверь с обратной стороны, - не хочу ни с кем разговаривать. Тишина. Я разворачиваюсь и вижу в дверях Ангелину. Сердце итак работает на максимуме своих возможностей. Слишком сильная нагрузка. По ходу Череп был прав насчёт скорой.
- Артем, у тебя кровь.
Я и сам чувствую, как тёплая жидкость попадает мне прямо в глаз.
- Какое тебе дело? - голос звучит грубо.
- Никакого, - она отвечает в своей спокойной манере.
Слова могут ранить сильнее физической боли. Это как раз такой случай.
- Рану нужно обработать.
- Справлюсь сам.
- Аптечка у меня, так что придётся тебе потерпеть, - у неё в руках белая коробка. Всем своим видом, она показывает, что не отдаст её. Не драться же теперь. Я послушно сажусь на лавку, нет желания сопротивляться. Ангелина выкладывает содержимое аптечки рядом со мной, достаёт салфетки и придвигается ближе. Чувствую прикосновения пальцев, они такие лёгкие, невесомые, она старается не дотрагиваться до меня, словно я заразный, или просто неприятен ей. Очкарик убирает кровь и теперь обрабатывает рану. А я, как зачарованный, рассматриваю её лицо. Она поджимает губы, и так смешно морщит нос.
- Больно, - перекись обжигает бровь.
- Любишь драться, значит терпи.
- Когда-то я уже слышал подобное.
- Возможно. Это было давно и неправда, - она избегает смотреть мне в глаза.
Так и есть. Я был в этом уверен, что любовь прошла. Но с каждой нашей встречей сомневаюсь в этом все больше.
Руками вцепляюсь в лавку, слишком острое желание дотронуться, почувствать тепло её кожи.
- Кровь не останавливается. Мне кажется, порез довольно глубокий, - она меняет салфетку и прижимает к ране, наклоняясь ещё ниже.