Мой крылатый кошмар - стр. 10
Я никогда к этому не стремилась. Зачем? Да, учила, да, знала, но без фанатизма. Я искренне считала, что не в оценках дело, а прожить можно и без всеобщего признания, главное – оставаться собой. Поэтому была середнячком и гордилась этим. Никуда не лезла, ни с кем не соревновалась, никому не мешала. Во всяком случае, я так думала.
– Еще раз добрый день, девушки, – произнесла Ребекка Кайни, входя в аудиторию с пухлой пачкой в руках. – Без лишних разговоров начнем распределение. Вы уже выпускницы, четвертый курс, поздравляю.
Куратор встала за трибуну и быстро начала называть одно имя за другим. Услышав свое имя, целительница поднималась, подходила к трибуне, брала листок и возвращалась на место. Это было короткое досье на будущего напарника и список занятий и экзаменов на месяц. Оценку мы получали общую, одну на двоих, поэтому взаимодействие с напарником следовало наладить. Кстати, Зейну в первый год я хорошенько подпортила средний балл.
Время шло, а наши имена так и не называли, хотя обычно мы с Дженни находились в первых рядах. Непонятная тревога становилась все сильнее и сильнее.
– Зря ты нервничаешь, Кайни тебя специально изводит. До сих пор не может забыть твою выходку с цветами, – проговорила подруга, заметив мое волнение. – Подуется и перестанет.
– Угу.
– Дженнерва Уилрон! – громко объявила куратор, наконец поднимая на нас глаза.
А они у Кайни были красивыми. Вообще выглядела профессор довольно непримечательно: невысокая, худенькая, со светло-русыми волосами, которые собирала в небрежный пучок, и невыразительными чертами лица. Но глаза… ярко-бирюзовые, как море, даром которого она обладала.
Но сейчас взгляд куратора мне совсем не понравился. За эти годы я успела изучить ее привычки и поведение. И в этот миг ничуть не сомневалась: Ребекка Кайни что-то задумала.
А Дженни уже спустилась вниз, с улыбкой взяла бумажку и повернулась ко мне, всем видом давая понять, что все отлично. Даже подмигнула. Но, сделав пару шагов вперед, подруга наконец прочитала имя своего напарника, и ее настроение резко изменилось. Она побледнела, улыбка увяла, а в глазах, которые Дженни на меня подняла, светилась искренняя растерянность.
Мое сердце ухнуло вниз. Куда-то в район желудка.
«Нет, этого не может быть!»
– Ивилин Торбург!
Меня назвали последней. Я медленно направилась вниз, провожаемая взглядами своих сокурсниц. Наблюдала за мной и Кайни. Пристально и со странной усмешкой в глазах.
Где-то на середине пути мы пересеклись с Дженни.
– Прости, – прошептала она.
Я лишь кивнула.
Уже знала, чье имя увижу на листке, но боялась поверить.
«Куратор не могла так поступить! Просто не могла! Это нечестно!» – билось в мозгу.
– А вот и твой азгар, – с улыбкой произнесла женщина, протягивая мне листок.
– Спасибо.
Опустив взгляд, я тут же нашла строчку с именем своего напарника.
«Айран Иргар! Проклятье!»
4
– Все получили данные о своем напарнике? – громко спросила куратор, потеряв ко мне всякий интерес. – Никого не забыли? Помните, что от этого месяца зависит многое.
А я так и продолжила стоять у трибуны, сжимая листок в руке и пытаясь успокоиться.
«Нет! Это еще не конец! Не верю! Не сдамся!»
– Профессор Кайни…
– Торбург, вернись на свое место, – отмахнулась от меня женщина.
«Ну уж нет!»
– Профессор…
– Сядь! – жестко потребовала куратор, и в ее бирюзовых глазах разбушевалось море.