Мой чужой папа - стр. 2
– Привет, – глотая слёзы счастья, прошептала я сыночку, когда медсестра промокнула его пелёнкой.
Девушка тут же выбросила одноразовую ткань и накрыла малыша другой.
– Пусть полежит чуть-чуть, – улыбнулась она. – Можете попробовать приложить к груди.
– Он такой крошечный. – Боря улыбнулся и бережно прикоснулся к микроскопическим, по сравнению с его, пальчикам сына.
– Николай Борисович, – прошептала я, наконец-то определившись с именем.
Последние несколько месяцев мы перебрали кучу вариантов, но то Боре не нравилось, то мне, а если мы вдвоём сходились во мнении, то с отчеством имя звучало странно. Но когда я увидела сына, то сразу поняла – это Николай! Ник, Коленька…
– А что! Звучит! – Муж поцеловал меня в висок и опять принялся рассматривать наше сокровище.
В эту секунду я была самой счастливой женщиной в мире. Боря и Коля – двое моих любимых мужчин были со мной рядом, здоровые и счастливые. Пусть нашу идиллию и нарушила медсестра, которая попросила подписать документы, и Борис вышел. Ничего, эта разлука ненадолго. Впереди столько радости!
Эйфория длилась недолго. Уже через два часа в палату влетел взбешённый муж.
– Как ты могла? Лоха нашла, да? Думала, я ничего не узнаю? Шлюха!
Лицо Бори перекосилось от гнева, губы кривились от презрения. Казалось, он сейчас либо ударит меня, либо плюнет в лицо… Сердце ёкнуло. Но за что?
Пролепетала испуганно:
– Боря, я не понимаю. Что происходит? Почему ты говоришь мне такое?
– Не понимаешь? – процедил он зло. – Хватит притворяться бедной овечкой! А ведь мать меня предупреждала! Говорила, не женись на Асе, она слишком красивая, изменять будет. А я не послушал, отмахнулся, а оно вот как вышло! С кем трахалась, говори?! – Боря хватанул меня за плечи и сильно тряхнул. – Кто он?
Я смотрела в лицо мужа и не узнавала его. Никогда не видела Бориса таким диким. Ярость пылала в его взгляде так, что во рту пересохло. Сглотнув подкативший к горлу ком, я сипло ответила:
– Боря, у меня никого, кроме тебя, не было. Ты мой первый и единст…
– Заткнись! – в бешенстве перебил муж. – Не хочу слышать эту ложь. Этот ублюдок не мой!
Он махнул рукой в сторону спящего малыша. Меня накрыло душной волной обиды.
– Что ты мелешь! – взорвалась я. – Как ты можешь так говорить о родном сыне?!
– Он не мой, – холодно возразил муж и хмыкнул: – Знаешь, какая у него группа крови? Третья! Скажи, как это возможно, если и у тебя, и у меня первая?
– Это какая-то ошибка, – опешила я и посмотрела на сына. – Точно недоразумение. Надо повторить анализ. Я тебе не изменяла!
– Всё, достаточно, – грубо бросил муж. – Я подаю на развод! Знать тебя больше не хочу. Не звони мне, поняла? И в мой дом не возвращайся!
Боря пулей вылетел из палаты и громко хлопнул дверью. Ник в кроватке закрутился, но не проснулся. Слава богу, потому что подойти к ребёнку сейчас сил у меня уже не было.
Усталость после родов, затуманенность сознания после капельниц и ссора с мужем – всё навалилось воедино. Не хотелось ни бежать за мужем, ни просить проверить результаты, ни чего-то ещё… Даже маме не стала звонить! Я прижала к груди маленькую подушку и молча уставилась на потолок палаты.
Это безумие какое-то. Так не может быть. Вот завтра выяснится, что медсестра перепутала пробирки, и Боре станет стыдно. Он придёт, будет умолять простить его. Я сжала губы – по щекам ползли и ползли щекочущие слёзы.