Мой чужой лорд - стр. 35

— Любите давать обеты, лорд Вэлькор?

— Маленькое увлечение, — иронично откликнулся Вэль, разжимая пальцы. Экая невидаль — всего два обета. У некоторых учеников в Ордене Кхата их было и пять, и семь. У одного гения было аж двенадцать, и Вэлькору до сих пор было непонятно, как тот гений их будет выполнять.

— Я вас слушаю, Джалкин, — Вэль еще с пару секунд полюбовался на колышущийся лепесток эмоциональной энергии над своей ладонью, а затем сжал пальцы, возвращая свою магию себе же.

Князь опустил руку в карман своего камзола, а затем поставил на стол перед Вэлькором круглый стеклянный пузырек, наполненный переливающейся оранжевой жидкостью.

У Вэля аж дыхание перехватило. Вот так сюрприз. Во имя всех духов — всем сюрпризам сюрприз.

— Совет Драконов за такое может выжечь половину Элвиана, — негромко произнес Вэлькор, касаясь пальцами пробки, закупоривавшей горло пузырька.

— Совет не знает о многих вещах, — Джалкин  пожал плечами. — И об этой вы будете держать язык за зубами, ведь если она всплывет — Дернхельму тоже не поздоровится.

Эссенция жароцвета. Опасная лишь тем, что затуманивала драконам рассудок, заставлявшая их кровь кипеть в яростной страстной жажде. Против драконов работала их собственная огненная магия, пробуждавшаяся в их крови и начинавшая терзать тела драконов мучительным интимным голодом. Утолить голод  такого характера могла только близость. Страстная близость двух любовников. Желательно — долгая, продолжающаяся несколько часов. Чем больше эссенции попадало в кровь — тем сильнее была жажда.

Жароцвет уничтожали на корню. В качестве стимулирующего средства он был не нужен. Мужчины-драконы на свои мужскую силу сроду не жаловались, а женщинам принимать жароцвет необходимости вроде как и не было. Фригидных среди них тоже не водилось, слава Кхату. В жароцвете был только одно достоинство, из-за чего его все-таки выращивали под строгим контролем Совета Драконов. С помощью жароцвета пробуждали огонь в иссякших драконах. Но, видимо, не весь жароцвет был в руках Совета.

— Вы можете вызвать на поединок дракона, пойманного в постели с вашей женой, — бесстрастно произнес Джалкин. — К слову, после этого вряд ли у Совета будут вопросы, почему Фэй не будет с вами в Дернхельме. Неверная, провинившаяся жена и ваша с ней близость — только из уважения к Джанху. Все по закону.

Да, закон про право на поединок до смерти с любовником жены-дракона был. И с учетом характера Фэй — Вэлькор искренне сомневался, что она добровольно согласится дать ему такой повод для убийства Эвора. Потому даже не брал в расчет этот вариант. Ну… И жароцвета у Вэля до этого момента не было.

— И не противно вам подкладывать дочь под Дэлрея? — отстраненно поинтересовался Вэлькор. К себе ему было лучше совсем не прислушиваться. Рассудочных мыслей  в голове сейчас не было вовсе. Одни эмоции, от которых нужно было остраниться. Возмездие Дэлрею было важнее, чем эта странная слабость к Фэй.

Джалкин отвел взгляд, сделав вид, что его ужасно занимает вычурная серебряная солонка, стоящая на краю стола.

— Я не скажу, что мне легко это делать, — что восхитило сейчас Вэлькора — так это прямота слов Джалкина. — Я знаю, что Фэй симпатизировала Эвору. И под действием жароцвета — она будет его хотеть. Это чтобы спасти её от вас. Меньший ущерб. Но совесть моя спать спокойно мне не даст еще долгое время.