Мой бывший холоп - стр. 16
Роман Данилович снова озабоченно нахмурился и заходил по комнате.
– Да, надеюсь… Только бы Александра не оказалась такой же набитой дурой, как ее мать! А впрочем, говорят же, что дети обычно идут характером не в родителей, а в дедов и бабок. Так что, mon cher Василий, будем уповать.
– Как говорят в народе, бог не выдаст – свинья не съест! – оптимистично прибавил Свербеев, и приятели в приподнятом настроении направились в столовую обедать.
5. Глава 5
Когда карета Бахметьевых подъехала к зданию Дворянского собрания, бал еще не начался, хотя вдоль улицы теснилось больше полсотни экипажей.
– Вовремя приехали, – Любовь Даниловна многозначительно посмотрела на дочь. – Раз танцы не начинают, Сурина, надо полагать, еще нет. Признаться, мне бы не хотелось входить в зал под пристальным взглядом этого ужасного человека!
Александра вздохнула и с усмешкой покачала головой.
– Мама, я тебя умоляю! Можно подумать, что все мысли Сурина только о нас с тобой, и его главная забота – ждать нашего появления на балу. К тому же, он может нас просто не узнать. Когда он покинул Дубровицы, мне было одиннадцать лет, да и ты изменилась за прошедшие годы.
– Не так уж я изменилась, чтобы Сурин не смог узнать меня, – надулась Любовь Даниловна. – И даже, если такое случится, ему кто-нибудь непременно на меня укажет. Но давай поторопимся, не хватало еще столкнуться с ним дверях!
– Да, это было бы весьма забавно, – усмехнулась девушка.
Войдя в вестибюль, Александра сбросила атласную бальную накидку на руки подбежавшему лакею и оглядела себя в настенное зеркало. Она с трудом сдержала довольную улыбку, заметив, как двое незнакомых мужчин застыли поодаль от нее в немом и, судя по всему, неподдельном восхищении. И в самом деле, сегодня она выглядела настолько хорошо, насколько это вообще было возможно. Белое шелковое платье с пышным турнюром, украшенное сиреневыми цветами с небольшими зелеными листочками, идеально шло к ее внешности, как и замысловатая прическа с завитой челкой, из локонов, собранных на макушке и каскадом ниспадавших на спину. Прическу украшали такие же цветы, как были на платье, а вокруг шеи Александры обвивалась тонкая нитка жемчуга.
Любовь Даниловна была в платье из черного атласа, с пышными черными кружевами и белым розаном с изумрудно-зелеными листочками в центре декольте. Перчатки у нее были белыми, как и у дочери, а на шее поблескивало маленькое бриллиантовое колье. Вместе мать и дочь составляли гармоничную пару и выглядели необычайно аристократично: настоящие дамы высшего света, а не обедневшие провинциалки.
Войдя в бальный зал, с окнами в два яруса, выходящими на обе стороны здания, Бахметьевы примкнули к кружку старой губернской знати и стали дожидаться начала танцев. Пока Любовь Даниловна делилась с приятельницами последними новостями, Александра успела заполнить половину своей бальной карточки. Мужчины наперебой приглашали ее танцевать и ужасно досадовали, что самый главный танец бала – мазурку – она уже успела кому-то обещать. На вопросы самых любопытных о том, кто же этот счастливец, Александра лишь загадочно улыбалась и качала головой. Самой забавное, что она и сама не знала, кто он.
«Но где же он? Почему его еще нет?» – с легким беспокойством подумала она, оглядывая зал.