Мой брат, мой враг - стр. 26
У его дома с погашенными окнами сидела на скамейке Верка. Увидела подходившего Бильбао, поднялась:
– Сережа, блин, ну где тебя так долго носит? Я вымокла, хоть и под зонтом.
– Письменный отчет представить? – спросил он и положил ей руку на плечо. – Скажи лучше, чего ты здесь торчишь, подружка.
– Сменилась полчаса назад, шла мимо…
– Допустим, домой тебе надо идти по другой улице.
– А я по этой хочу. Ну что произошло, Сережа, почему ты от меня бежишь?
Бильбао покачал головой:
– Запомни, подружка: я ни от кого и ни за кем не бегаю и бегать не собираюсь. Я тебе в глаза сказал: все, завязываем любовью заниматься. Ты обещала не обижаться, поскольку мы не враги, а друзья, так? И встречаться будем продолжать, но только по делу или по застолью. А поскольку застолья сегодня не предвидится, топай домой.
– А если я по делу? – спросила Верка.
– Тогда у нас получается большое предисловие.
Она вытащила из сумочки листок бумаги:
– Свет нужен, чтоб прочесть. Тебя разыскивали, спрашивали номер домашнего телефона…
– Какого телефона? – удивился Бильбао. – У меня нет и не было телефона.
– Звонили из Светловска. Товарищ, видно, этого не знал. Ты меня в дом пригласишь, хоть на минуту? У меня глаза хоть и зеленые, как у кошки, но в темноте я не вижу.
– Пойдем, – без восторга сказал Бильбао. – Но действительно на минуту.
Когда в комнате вспыхнул свет, Верка присела к столу, развернула листок. Сергея Калганова искал Дойник Павел Павлович, просил срочно и в любое время суток перезвонить ему по номеру… Далее следовал номер.
Бильбао зевнул:
– Пошел он к черту! Мне что, по грязи бежать теперь на телеграф?
Верка победно улыбнулась и вновь раскрыла сумочку. На сей раз она извлекла из нее сотовый телефон:
– Вот, выпросила! Звони.
Бильбао погладил ее по голове:
– Ты чудная подружка, Вера! Я, пожалуй, тебе водки немного дам: замерзла ведь. Погода дурацкая начинается…
– Выпью только вместе с тобой. Ты звони, я сама налью и закуску найду. Ты же не ужинал еще, наверное.
– Давай, умница, хозяйствуй. Но выпьем прямо сейчас, ты действительно промокла. И надо сделать все, чтоб ты не простыла.
Выпили.
Бильбао набрал записанный Веркой номер, и на первый же длинный гудок откликнулся Дойник:
– Калганов? Ты говорил, мол, если что, то я могу с тобой связаться. Вот потому и звоню…
– Это я звоню.
– А? Ну да, да. Тебе надо обязательно завтра сюда приехать.
– Опять угостить армянским коньяком хочешь?
– Как? – Павел Павлович не понял, что имеет в виду Бильбао. – Какой там коньяк! В Аслане все дело. После вашего отъезда я с ним говорил. К тебе он ехать не хочет, считает это западло и грозится уже завтра вместе со своими навести на рынке шмон. Своих перекупщиков туда вернет.
– Пусть попробует, – сказал Бильбао.
– Я знаю, что у тебя там люди дежурят, но все очень серьезно, поверь. У Аслана такие дикие отморозки! Они могут оружие в ход пустить, а потом все слинять, я знаю его братию. Убегут на Кавказ, и там их концов не найдешь. Кровь кому нужна?! А Аслан чистый останется. У него тут многое схвачено…
– Приеду, – сказал Бильбао. – А тебе через полчаса Коленька позвонит, у него наверняка вопросы будут. Постарайся ответить на все.
– Пусть звонит, жду. А за тобой машину пришлю, она уже в семь утра возле дома стоять будет. Заезжаете ко мне, я скажу все, что захотите узнать про Аслана и его людей.