Мой босс, соперница и я - стр. 26
— Это... К Новому году... — запинаясь, ответила я.
— Какого черта? — Акулов на ходу снял пальто и бросил его на стул. — Я же просил Люду оградить мой кабинет от этой бестолковой мишуры!
— Я не знала, простите, — почти прошептала я, понимая, что вновь попала впросак. Почему Люда ничего не сказала? Ну что за невезение?
— Снимите все это немедленно, — Акулов неопределенно махнул рукой и сел в свое кресло.
— Сейчас, — я стала спешно срывать гирлянды и украшения, бросая их обратно в коробку.
Из кабинета вылетела пулей и сразу встретилась насмешливым взглядом Лики.
— Что случилось? — она как раз крепила гирлянду у окна. — У тебя вид взбешенной белки.
— Ничего, — я со стуком поставила коробку ей на стол и вышла: поговорить с Людой.
— Люда, почему ты не предупредила, что в кабинете Акулова украшать не надо? — с ходу спросила я.
— Как не предупредила? — та удивленно уставилась на меня. — Я сказала Лике, что украсить надо только вашу приемную, а в кабинет Акулова даже близко мишуру не подносить. Он этого не любит. Лика разве не передала?
Значит, опять Лика... Кто б сомневался?
Я вернулась в нашу приемную, молча подошла к столу соперницы, где стояла чашка с кофе, который она собиралась как раз пить, и медленно вылила его на только что распечатанные ею же документы.
— А теперь, — произнесла, глядя на ее ошарашенное выражение лица, — иди жалуйся Акулову... Если осмелишься.
После этого, сохраняя напускное спокойствие, вышла из приемной.
9. Глава 9
Никита Акулов
Безумный дурацкий день. Сплошная чертова нервотрепка. Начиная с поломанного лифта, неудачных переговоров с бывшей крупной клиенткой и заканчивая... Мишурой.
Новогодняя мишура Никиту добила окончательно, стала последней каплей, после которой его окончательно прорвало.
Никита и сам не знал, почему так не любит Новый год и все, что с ним связано. Может, потому что в их доме этот праздник никогда не был семейным: родители или уходили в гости, а детей оставляли на бабушку, которая всегда рано ложилась спать и заставляла то же делать внуков, или же к ним в дом приходила толпа гостей, среди которых детям же опять не было места. А повзрослев, они с сестрой и братом просто стали разбегаться в эту ночь каждый в свою компанию. Но и те, попросту говоря, пьянки трудно было назвать празднованием. Напиться, накуриться, уединиться с какой девчонкой — и все это только для одного: забыться. А в последние лет десять Никита даже пьянок избегал. Если позовут на какой банкет, важный для его бизнеса, появится там, отметится, переговорит с кем надо, выпьет бокал шампанского — и домой. Спать. Чтобы поскорей наступило утро и жизнь пошла своим чередом. Без праздничной суеты, бестолковых подарков, неискренних поздравлений и безвкусной мишуры, от которой рябит в глазах. Последнее он вообще бы запретил в своей компании внутренним приказом. Только это было бы слишком эгоистично по отношению к сотрудникам «Дома интерьера». Если этот праздник не доставляет радости лично ему, то не значит, что его надо портить остальным. Поэтому Никита просто попросил избавить его от всяких украшений в кабинете, однако его просьбе решили не внимать. Или забыли о ней.
Никита понимал, что Татьяна тут ни при чем и сделала все не специально и не по глупости, по ее лицу было видно, что она растерянна. Скорее всего, ее действительно не предупредили. Но он сорвался именно на ней, и сейчас испытывал некоторое чувство вины.