Мой большой греческий ремонт - стр. 23

Надо сказать, что после того случая в кафе Пепе, памятуя о моей несообразительности, всякий раз предусмотрительно предупреждал о том, с кем именно мне предстоит познакомиться.

Напоследок замечу, что за все хорошее в жизни приходится платить и платить втридорога. Вот и те незабываемые встречи вышли мне боком. Представьте мое удивление, когда впоследствии выяснилось, что Пепе Фео, оказывается, числился в диссидентах, что весьма странно – я не припомню, чтоб мы с ним хоть раз обсуждали Фиделя или вообще говорили о политике.

Как бы там ни было, а вездесущие «комитеты защиты революции» – это что-то вроде общенациональной системы тотального стука кубинских граждан друг на друга – любезно предоставили сведения о моих знакомствах местным чекистам, а те, в свою очередь, поделились информацией с советскими коллегами. В итоге в диссиденты на всякий случай записали и меня.

И хотя Горбачев уже успел произнести слово «перестройка», незадачливого любителя магического реализма отправили на родину раньше срока, лишили желанной работы, сослали подальше от Москвы и на пять лет окружили неусыпным вниманием в виде не особо скрытной слежки, прослушивания разговоров, перлюстрации почты, регулярных доносов и многого другого, о чем сегодня и вспоминать противно. Впрочем, та самая трудная пятилетка в моей жизни заслуживает отдельной книги.

Пытаясь развеяться и позабыть о досадной неудаче с покупкой дома, мы поездили по другим странам, но все красоты мира так и не сумели затмить воспоминания об Эпидавре и о незабываемом ощущении благодати, которое снизошло там на нас обоих. Мы стали подумывать о возвращении.

Для начала в качестве разминки мы посетили еще с полдюжины греческих островов, после чего наконец посчитали процесс восстановления порванной сердечной мышцы законченным. В конце лета я связался с Ангеликой и забронировал полюбившийся нам номер.

Приехав, мы принялись выспрашивать у хозяйки о выставленной на продажу недвижимости по соседству. Оказалось, что кроме того дома, что она показывала нам двумя годами ранее, ничего нового так и не появилось. Но была и хорошая новость – хозяин существенно сбросил цену. Хм, неужели очередная волна экономического кризиса вновь обернется для нас удачей?

В ходе повторного осмотра, еще раз обозрев врезавшийся в память вид, мы наконец сосредоточились на доме. Выяснилось, что недвижимость у Ангелики первоначально приобрел некий ирландец – судя по бирке на ключе, фамилия владельца была Кейу, – однако из-за серьезной болезни кого-то из членов семьи дом вновь выставили на продажу.

Следующим покупателем стал нынешний владелец, тоже ирландец по имени Даниэль Форде. Как оказалось, ему же принадлежит еще один дом в этом кондоминиуме. А еще, как сообщила обожающая сплетни Ангелика, у Форде, с которым она была на короткой ноге и звала попросту Дэном, кроме двух домов в Эпидавре имелись три дома в Испании, два в Эмиратах, несколько в Ирландии и несколько где-то там еще.

– А чем занимается этот Дэн? – поинтересовался я.

– Он хозяин бара.

– Видимо, речь идет о какой-то разветвленной международной сети, верно? – уточнила Кузя.

– Нет, отчего же? У Дэна один-единственный бар.

– Как? Всего один? И где же он находится?

– В Корке, где живет семья Дэна.