Мой безумный Враг - стр. 11
— Славка, млять, прекрати чудить! — чуть повысил голос Белый, а Барновский лишь усмехнулся.
Должно быть, он совсем сошел с ума. Но ему позарез нужно пообщаться с Полей так, чтобы никто не мешал. И чтобы она не смогла сбежать от него прежде, чем он получит ответ.
***
Оказавшись перед дверьми комнаты Полины, Слава избавился и от галстука. Тот его банально душил.
На секунду Барновский замешкался. Все же здравые мысли в голове имелись, но мужчина благополучно запихнул их подальше. Сегодня Слава творит настоящую дичь, день у него сегодня такой, а раз на то пошло, то…
— Белый, открывай, — негромко шепнул Слава другу.
Барновский прекрасно знал, что Федя с таким пустяшным замком справится за секунду. Что и случилось.
— Десять минут, Вратислав Павлович, — буркнул Белявский и отступил.
Слава выдохнул и осторожно вошел в комнату. Было тихо, звуки доносились лишь из распахнутой настежь балконной двери. В первое мгновение мужчина подумал, что опоздал. И Полина уже спустилась к гостям.
Но нет… Дверь в смежную комнату распахнулась и на пороге появилась девушка, прижимая к груди одежду.
— Какого хрена ты здесь потерял?! — прошипела Поля.
Слава понял, что допустил тактическую ошибку. Он не смотрел малышке в глаза, все его внимание сосредоточилось на длинных ножках, покатом плече и изящных ладонях.
Поля была раздета. Вернее, бретельки белья были видны, но самого платья на Полине не было. Да, вон лежит ее прежний наряд, с пятном. Должно быть, за это время Поля испачкала платье, потому и решила переодеться. И новый вечерний наряд девушка держала, прижимая к груди.
Зря, конечно, зря Слава не послушал совета друга. Потому что сейчас, оказавшись с полураздетой малышкой, Барновский ощутил волну неконтролируемого безумия. И злости. И агрессии. И адского желания обладать Линой. Сейчас. В эту секунду.
— Нет! — качнула она головой и шагнула назад. Но дверь была закрыта, потому Поля прижалась к ней спиной. И вновь тряхнула головой. — Нет, не подходи!
Но Слава уже был рядом.
Его затянул в капкан дурманящий аромат этой девочки. Пленили ее глаза, приоткрытые губы, бархат кожи.
Своими ладонями он накрыл ее плечи, скользнул выше, фиксируя изящную шейку, заставляя запрокинуть голову и смотреть на него.
— Не трогай…, — выдохнула Поля, а он ощутил ее горячее сбивчивое дыхание, — ты ведь пьян, Слава! Не трогай меня…
Барновский определенно сошел с ума. Попробовав раз ее сладкое дыхание, ее удивительный вкус, не смог остановиться.
Накрыл ртом нежные губы, раздвинул их языком. Да, девочка моя, вот та-а-ак…
Полина выронила платье. Слава почувствовал, как ткань скользит между их телами. Исчезла последняя преграда. В голове у мужчины мелькнула последняя здравая мысль: если уж он умудрился рассмотреть Полину через окно, то и любой другой гость может это сделать.
А времени, чтобы задвинуть шторы, нет. Значит…
Слава провернул ручку той двери, в которую спиной упиралась Полина. Подхватил девчонку за бедра, приподнял.
Поля зашипела, попыталась его укусить. Слава лишь крепче прижал малышку к себе, заставляя ощутить ту катастрофу, что происходила, в полной мере.
Негромкий щелчок подсказал Славе, что теперь их никто не увидит, даже если вломится в спальню. А отведенные Белым десять минут стремительно утекали.
Требовательные пальцы нырнули с длинные локоны. Рот жадно пил каждый вдох малышки, насколько хватило дыхания.