Мой адрес – Советский Союз. Том 2. Часть 1 - стр. 21
Полуостров Меньшиков
Зима на полуострове Меньшиков была суровой. Барак заметало снегом по самую крышу.
Вода была привозная, в железной бочке. А для стирки мама растапливала на печи в ведре снег. Печь топили дровами. Когда мама простужалась и чувствовала недомогание, она выходила во двор, и начинала колоть дрова. Так и лечилась.
В офицерском ателье мне сшили настоящую флотскую офицерскую шинель, и я в ней ходил. Отец очень любил морскую форму, и она ему была к лицу. Иногда отец брал меня с собой в часть, мы с ним шли по территории оба в шинелях, и когда встречные офицеры отдавали друг другу честь, то и я тоже прикладывал ручонку к шапке.
Был как-то в кабинете у отца. Там я впервые увидел, как отец работает на бормашине, лечит зубы военнослужащим-пациентам. Бормашины тогда представляла собой примитивную технику с ножным педальным приводом, при помощи которого раскручивали большое колесо. С него при помощи тросика вращение передавалось на маленький шкив, а затем на рукав бормашины и непосредственно на бор. Скорость вращения бора была маленькой и непостоянной. Сверлить такой бормашиной зубы было непросто, а пациентам было больно.
Потом я заболел скарлатиной, и меня положили в госпиталь в Советской Гавани. Это было далеко от дома, и родители не могли приезжать ко мне часто. Это был первый мой случай, когда я оказался без родителей. Радио в палатах не выключали, пока оно не заканчивало передачи. В 12 часов ночи звучал гимн.
Еще помню, как мы с мальчишками проламывали лед на небольших озерках и болотцах и спускались под лед. Воды там не было, она вся вымерзала. Внутри подо льдом, который был для нас как крыша, были кусты и трава, которые все были покрыты ледяными кристаллами, и если сквозь лед светило солнце, то кристаллы переливались всеми цветами радуги.
Как-то раз мы с мальчишками забрели на какой-то заброшенный военный продовольственный склад. На поверхности ничего не было видно, все было в снегу, и вдруг мы куда-то провалились, и оказались в подземном помещении, в котором было темно. Когда глаза привыкли к темноте, мы увидели какие-то ящики, в которых оказалась соленая красная рыба, наверное, горбуша. Мы взяли, сколько могли унести, и пошли домой. Дома нас отругали, но мы сказали, что на складе никого нет, и вообще такое впечатление, что он давно брошен и не охраняется. Похоже, что так оно и было.
Вообще продовольственное снабжение военнослужащих и членов их семей в основном состояло из консервированных и сушёных продуктов. Например, офицерам на паёк выдавали сушеный картофель нарезанный ломтиками, для приготовления его нужно было вначале размочить в воде. Помню, что регулярно выдавали красную икру, но она тоже была то ли подсушенная, толи подвяленная, одним словом, мама клала её на сковородку в растопленное масло и при нагревании икринки надувались, после чего их можно было есть.
На полуострове «Меньшиков» я пошел в первый класс школы. От нашего барака до школы было приличное расстояние, которое нужно было преодолевать пешком. А по пути были разные препятствия. Всякий раз я проходил мимо стаи пасущихся гусей. Они вытягивали в мою сторону свои шеи и злобно шипели, а некоторые норовили ущипнуть. Приходилось спасаться бегством. А один раз за мной погнался молодой бычок, который хотел меня забодать, и наверное, сделал бы это, если бы я не успел спрятаться в каком-то сарае и захлопнуть за собой дверь, так что бычок ударил в эту дверь своими рожками. Страху я натерпелся…