Мосты судьбы - стр. 33
На миг ей показалось, что он сейчас посмеется над попытками командовать, развернется и уйдет. И все, что она сможет сделать в ответ – это уволить его. Ни уговорить, ни заставить не выйдет. Поэтому повторила медленнее:
– Инженер Шин, пожалуйста, сядьте на диван. Я хочу посмотреть, насколько серьезна была ваша драка. И губа у вас кровит, нужно обработать. Или… Мне вызвать настоящего врача?
Походило на угрозу. Рён помялся, но к дивану все же подвинулся.
– Просто посмотрите?
– Вы боитесь? – в свою очередь спросила Мин Мэй.
– Не то чтобы боюсь, – медленно произнес Рён, подыскивая слова. Пульс определенно подскочил выше нормы, не в силах угнаться за мыслями. – Считаю, что это ни к чему.
Директор Ли вызывала странные ощущения. Ее волнение заставляло что-то сжиматься внутри. Ее голос, напряженный, грозный, пробуждал воспоминания, ту ценность, что прятал ото всех. И лицо, которое запомнилось хуже всего, потому что смущение не позволяло глазеть; но общие черты сохранились в памяти.
Резко выдохнул, сев. Убеждал себя, что это плод воображения. Похожа, она просто похожа. Черты, голос, заботливость. Ведь все женщины такие – только дай кого полечить, человека, котика, без разницы.
Застучало сильнее в висках. Юми, ее дочери, было восемнадцать лет. А жили они с матерью на западном побережье страны, как сообщила. Перед глазами проносились картины забора, добрейшей нуны, протягивающей ему руку. И он сам, парящий от лучика теплоты.
– Инженер Шин, – прозвучал натянутый голос сбоку. Выдвинулся, задвинулся ящик, шаги простучали совсем близко. – С вами точно все в порядке? Странно выглядите.
– Простите, – тупо пробормотал Рён, уставившись в пол. Не узнал себя, так сдавило горло. – Наверное, удар был сильнее, чем думал. В голове муть стоит. Я…
Перед глазами мелькнула рука, и он отпрыгнул в сторону, впечатался в боковину дивана.
– В больницу. Вы правы, – вскочил. Мин Мэй застыла с ватным диском в одной руке и флакончиком антисептика в другой.
– Инженер Шин, – осторожно позвала. Рён споткнулся о ножку дивана, перевернул стул, пятясь спиной. Плечом утер губу, а на белоснежной рубашке заалело пятно. Мин Мэй пугалась все сильнее. – Шин Рён. Успокойтесь, пожалуйста. Хотите воды?
– Нет, – затряс головой Рён. Быть не может. Шансы двух людей случайно встретиться в пятидесятидвухмиллионной толпе терялись где-то ниже нуля, однако…
Попытался дышать ровнее. Хотя бы дышать. О своем невменяемом поведении думать не мог, мысли метались, причиняя вполне ощутимую боль. Похмелье сводило с ума.
Он просто помутился рассудком, от выпивки. В этом и крылась причина галлюцинаций. Придумал, надумал, дорисовал.
Подобрав объяснение своему бреду, Рён смог облегченно расслабиться. Даже выдавил подобие улыбки. Бросив быстрый взгляд на директора, решил, что его все же уволят.
– Ли Мин Мэй…
Мин Мэй изумленно воззрилась на него, тогда Рён сообразил, что сказал что-то не то. Потер лоб.
– Ваша дочь сказала, что вы жили у моря.
Мин Мэй уже нахмурилась, начала поглядывать странно. Антисептик поставила на стол.
– Похоже на сотрясение, – сказала серьезно. – Сядьте, я посмотрю реакцию на свет.
Колени дрожали от такого сотрясения; Рён обошел упавший стул, плюхнулся на диван. Может и правда…
Фонарик ослепил; моментально зажмурился.
– Черт, – простонал, закрываясь руками. Линзы, как мог забыть о них? – Директор Ли, я сносно себя чувствую, правда. Всего лишь похмелье. Могу я вернуться к работе?