Москва винтажная. Путеводитель по московским барахолкам - стр. 18
Если икона и пережила ужасы советщины, то дотянуть до наших дней священной реликвии запросто могла помешать халатность владельца. Иконы лишь кажутся стойкими и долговечными предметами. На практике доска в условиях высокой влажности подвержена плесневению и гниению. Со временем сырую древесину облюбуют древоточцы и шашели. Если дерево оградить от чрезмерной влажности, то красочный слой в сухом воздухе быстро рассыхается и шелушится. Во влажном воздухе кислород более губителен для пигмента – он темнеет и чернеет в разы интенсивнее. Не предприняв мер, икону можно погубить простой небрежностью.
Выходит, что старинных «намоленных» икон не так много. На самом деле их ещё меньше, шутит Рустам, хотя, похоже, его шутка имеет большую долю правды.
«Иконой, как таковой, я не занимаюсь, больше тяготею к классической живописи, тем не менее деверь[5]попросил помочь с приобретением домашнего иконостаса и киота на южном фасаде дома. Человек он небедный, поэтому иконостас задумал классическим, пятиярусным и чтобы непременно стена была со старинными намоленными образами».
Предпочтение родственник отдал фряжскому письму, между прочим, не самой популярной манере иконописания. Иконы фряжского письма отличаются точностью и достоверностью в передаче изображения вплоть до нарушения самого канона иконописного сюжета. Вспомни, говорит мне Рустам, Спас Нерукотворный. Симон Ушаков писал его для Свято-Троицкой Сергиевой лавры, образ находится там и по сей день на входе в Трапезный храм Успенского собора. Икона эта выписана в стиле фряжской школы, представителем которой являлся мастер.
Спас Нерукотворный – это единственная икона, изображающая Иисуса как личность, как человека, имеющего лицо. Имея талант иконописательства, Симон Ушаков в поздние годы своего творческого пути выбрал стиль живоподобия, максимально приближенного к реалистической манере. Доводя свою манеру до совершенства, он создавал образы воплотившегося Богочеловека в анатомической точности, тем самым выделяя в изображении лика Христа не только Божественную, но и человеческую сущность.
«Найти продавцов оказалось делом десятым, но до совершения сделки иконы требовали адекватной атрибуции на месте, после которой можно было приблизительно назвать стоимость наших интересов. Я нашёл специалиста в области древнерусской культуры, поскольку, как уже говорил, не очень-то разбираюсь в иконописи, и мы втроём взяли машину и поехали объезжать топ-15 продавцов, которых мне рекомендовали как проверенных и надёжных. Все они были частными лицами».
Атрибуция – это установление характеристик иконы, включающее правильное её название, определение автора, состояния сохранности, особенностей иконографии и стиля и вытекающих из них датировки памятника. Датировка иконы – это очень важно, поскольку косвенно – лишь только косвенно! – из этой цифры вытекает «намоленность» образа. Очевидно, что чем старше икона, тем дольше на неё молились. Для себя Рустам решил, что иконы младше последней трети XVIII века он будет «отбраковывать», как не проходящие по данному критерию. Примечательно, что иконы фряжского письма появились в России сравнительно недавно, примерно во второй половине XVII века. Результаты поиска же оказались удручающими. Из пятидесяти шести осмотренных досок четверть не имела никакого отношения к фряжскому письму, ещё столько же оказались вовсе не иконами, а парсунами