Москва. Великие стройки социализма - стр. 27

Школа на Большой Грузинской улице. Арх. А.И. Антонов и И.А. Звездин. 1931–1933 гг.

Творения этих авторов были для своего времени очень и очень неплохими и имели почти полный набор помещений, которые нужны и современной школе. Но вот гигантизм себя не оправдал. Огромные школы с трудом управлялись, помещения использовались нерационально. А главное – для того, чтобы заполнить все классы такой школы, требовалось собирать ребят не только ближайших окрестностей, но и из мест, лежащих за несколько километров. Поэтому, когда школьные здания-гиганты отыграли свою роль первопроходцев всеобщего среднего образования в Москве, они начали постепенно «вымирать», подобно древним динозаврам. Школы из них переводили в новые, более удобные дома, а старые гиганты отдавались для других целей. Так, в перестроенной до неузнаваемости филевской школе размещалось Суворовское училище, затем там устроилась Таможенная служба, под институты и различные учреждения заняты школы на Шлюзовой набережной, на Гольяновской улице, в Черкизове.

Здание на Большой Грузинской подверглось реконструкции, и в нем сейчас находится Министерство природных ресурсов. Лишь некоторые из старых школьных зданий – в Чапаевском переулке, по Усачевой улице, на Крымской площади – продолжают использоваться по прямому назначению.

Школьные здания строительства 1927–1931 годов имеют ряд характерных примет. Во-первых, как уже говорилось раньше, они отличаются сложным, составленным из нескольких корпусов планом. Иногда он напоминает букву «Г», иногда «Н», «Ч» или «Е». Причем каждый из авторских коллективов имел свои излюбленные конфигурации.

Второе отличие – подчеркнутая асимметрия фасадов и разновысотность составляющих здание корпусов. Благодаря этому они вообще мало походят на школы, но зато резко выделяются на фоне школ более поздней постройки.

Наконец, третье – почти все школы этого периода оштукатурены серой терразитовой штукатуркой, что опять-таки выделяет их на фоне школ 1930—1950-х годов, большая часть которых не штукатурилась.

Итак, большие школы оказались необходимыми во время срочных мер по ликвидации безграмотности москвичей, но эксплуатация показала все их неудобства. К тому же эти школы очень напоминали промышленные сооружения, а их деловой, предельно строгий вид, первоначально трактовавшийся как интеллигентная строгость, быстро приелся и стал восприниматься современниками как мрачность и бедность творческой палитры зодчих. Учителям, да и всем москвичам захотелось школ не столь гигантских, но зато более приветливых и красивых.

Поэтому в школах 1933–1934 годов проявились попытки проектировщиков оживить, разнообразить приемы внешнего оформления. Для четырех строившихся в это время больших школ был принят состав помещений, включавший пятнадцать классов, физическую, химическую и биологическую лаборатории, рабочую комнату, физкультурный и рекреационный (актовый) залы, столовую и библиотеку. Объем зданий установили на уровне 18 тысяч кубометров.

Наибольшую известность в то время получила школа № 201, ныне носящая имя Зои и Александра Космодемьянских (улица Космодемьянских, 3). Изображения ее проекта, выполненного архитекторами И.А. Звездиным и А.И. Антоновым, и фотографии осуществленного здания печатались во многих периодических изданиях под названиями «Подмосковная» (так называлась раньше улица Космодемьянских) или «Новопетровская». Этому способствовало и то, что школа в порядке эксперимента сооружалась из искусственных известково-шлако-диамитовых камней.