Москва не принимает - стр. 10

Так Леонидовы оказались в небольшом итальянском городке в часе езды от Венеции. Сначала автобус, потом катер, причал у площади Сан-Марко, и вот вам она, красавица. Да хочешь – каждый день катайся на гондоле и наслаждайся венецианскими красотами! Хотя на гондоле-то будет дороговато, но есть и относительно дешевый вариант – катер.

Ради Венеции все и затевалось. А кроме того, здесь еще и вкусная еда, прекрасный пляж, замечательная культурная программа. Они весь год строили планы, изучали карту Венеции, Италии, прикидывали, как бы все успеть? И вот поди ж ты! Леонидов невольно стал участником драмы из-за Сережки, который теперь был посредником между современными Ромео и Джульеттой, прикрытием для Темы, когда тот тайно встречался с Наденькой. Разумеется, Алексей не мог допустить, чтобы в его присутствии совершилось убийство. Хотя он и в отпуске, но честь мундира обязывает. Да и чисто по-человечески мальчишку с девчонкой жаль.

Наблюдая за «Монтекки и Капулетти», Алексей лишний раз убедился, что супруги, прожившие вместе много лет, становятся друг на друга похожи. Трудно представить Людмилу рядом с Ренатом, а Элину женой Геннадия. Манукова с ее округлыми формами, миловидным лицом, черты которого слегка уже расплылись, с неторопливой речью и манерами, в точности копировала такого же рассудительного, вальяжного мужа, чиновника из министерства, любителя плотно и вкусно покушать. В то же время сухопарая Элина, быстрая и нервная, была до удивления похожа на заряженного энергией Катыкова, причем оба придерживались диеты.

Но их дети оказались какие-то особенные. Тема ничем не напоминал отца, а Наденька хоть и была похожа на мать внешне, но в борьбе за свою любовь проявила неожиданную твердость.

«Я должен понять, в чем тут дело?» – настраивался Алексей, крадясь следом за Элиной Катыковой по тропинке, ведущей на пляж. Видимо, этой ночью между супругами произошло бурное выяснение отношений. До того как Элина надела огромные солнцезащитные очки, Леонидов заметил, что глаза у нее красные, а нос распух. Ревела небось.

Он едва успел отпрянуть за цветущий куст бог знает чего, когда мимо пронесся запыхавшийся Катыков:

– Элина, погоди!

Поскольку жена не реагировала, он побежал быстрее и в конце концов догнал ее и схватил за руку:

– Да постой ты!

Леонидов рысью переместился поближе к ним.

– Чего ты взъелась-то?

– Так вот она какая, твоя огромная любовь, о которой ты мне все уши прожужжал! – горько сказала Элина. – И ты на это меня променял?! На домашнюю курицу?! Да там же смотреть не на что! У нее килограммов десять лишнего веса! А прическа просто отвратительная!

– Нельзя все мерить внешностью, – разозлился Катыков. – Я, между прочим, был ее первым мужчиной. А у тебя десятым или двадцать пятым. Каким, только ты сама точно знаешь, а ты постоянно врешь.

– Ах это я – шлюха?! Я на свидания к чужому мужу бегаю?!

– Не кричи, – поморщился Катыков.

– Вот уж не знала, что для мужчины девственность имеет такую цену!

«Для мужчин с восточными корнями – да, – мысленно усмехнулся Леонидов. – Даже если они давно уже обрусели. Голос крови».

– Что ж ты не вешаешься ей на шею, дорогой? – съязвила Элина. – Я ведь знаю, что ты ее тогда долго искал, чуть ли не всю Москву обегал!

– Ты же знаешь о некоторых обстоятельствах…