Москва мистическая - стр. 34
А в сопредельном Казанском ханстве мудрая ханша в тот же день объявила русским послам (о чем они не преминули сообщить в Москву): «Народился у вас царь, а у него двои зубы: одними ему есть нас, татар, а другими вас, русских!» И вещунья оказалась права не только в связи с будущим походом на Казань и казнями по Руси, но и в самом прямом смысле: у народившегося младенца действительно были зубы, а в некоторых местах и по два в ряд. Хорошо, хоть это были молочные зубки, которые потом выпали…
Пророчества и предсказания сопровождали Ивана Грозного всю жизнь, словно люди с первых минут его рождения почувствовали угрозу. Даже когда он был еще не испорченным юношей, вокруг него роился рой мрачных предсказаний. Даже в день его бракосочетания, 3 февраля 1547 года, на красавице Анастасии Романовне Захарьиной-Юрьевой (Кошкиной), которую нынче принято называть просто Анастасией Романовой, прозвучало недоброе пророчество, а потом и случились ужасающие события. А ведь Иван тогда был молод – всего-то семнадцать лет, его юная кроткая супруга – моложе на два года. Казалось бы, что можно предсказать столь юным людям? Оказалось, можно. Прямо на соборной площади прозвучал выкрик юродивого:
– Уберите топоры с секирой! Он ночью всех зарежет и забьет!
Впечатлительная Анастасия чуть в обморок не упала. Ну а Иван вспомнил шепот придворных, как в день венчания его отца и матери такой же вот юродивый с длинными нечесаными волосами-паклями вопил:
– Рожденное в беззаконном браке чадо превратится в государя-мучителя!
Словом, патриарх Марк явно был не един в своем предсказании.
Ну а потом в медовый месяц Ивана и Анастасии случилась и вовсе ужасная беда. В первый день марта загорелась церковь Воздвижения Креста Господня на Арбате. От нее выгорела вся западная часть города, вплоть до Москвы-реки. Затем сильнейший ветер перенес огонь на Кремль. От верхового пожара вспыхнул Успенский собор, за ним Благовещенский. Огонь перекинулся на царские жилые хоромы. Но более всех пострадала Оружейная палата – она сгорела дотла. Москвичи сочли это ужасным предзнаменованием. И, как потом показала история, были правы.
Немудрено, что все эти кошмарные события не могли не воздействовать на характер Ивана, и без того человека мнительного, истеричного, безжалостного. Царь во всем видел измену, стремление свергнуть его с престола, убить или отравить. Сам веря в колдовство и волхвование, он «по искреннему христианскому долгу» повелевал сжигать ведьм, волхвов и предсказателей. И в то же время постоянно сам окружал себя «разными людишками, в магических науках сведущими». Но как только кто-то из магов или ведьм предсказывал нечто, не приходящееся царю по нраву, тут же попадал на плаху.
Однако один из предсказателей задержался при Иване надолго. Звали его Елисеем Бомелием, и был он выходцем то ли из Голландии, то ли из Неметчины, то ли с далекого Аглицкого острова. В Москву его привез из Лондона тогдашний посол Савин. Царю он рассказал, что Бомелий обучался в Кембриджском университете, но вот только тяготел не к благополучным наукам, изучаемым в стенах благородного университета, а к тайным знаниям – астрологии и алхимической медицине. Именно на почве этих тайных наук Бомелий и снискал себе скандальную известность, как наилучший предсказатель и врачеватель. Вот только скандал вышел такой, что по приказу лондонского архиепископа студента-смутьяна отправили в тюрьму. Однако за Бомелия стали хлопотать влиятельные лондонцы, так что архиепископ почел за благо предложить врачевателю сделку: власти отпускают Бомелия, но он обязан навсегда покинуть страну. Вот тут-то, понимая, что столь сведущий в тайных науках человек понравится Ивану Грозному, посол Савин и пригласил Бомелия к московскому двору.