Московская магия. Тёмное сердце - стр. 30
– Уважаемые, долго вы еще будете дверью мастурбировать? У меня уже голова раскалывается от ваших игр!
Игорь даже не скрывал своего разочарования. Идея научить меня всему и сразу целиком его захватила. Он же специально отодвинулся, чтобы я встал именно так, разведчик хренов! Начитался детективных романов: спиной к дверям не сидеть, осматриваться при входе. Но в этот раз я его сделал и даже не пытался скрыть довольное выражение лица – мне было чем гордиться.
Ехидно подмигнув Игорю, мол, знай наших, я обернулся. Передо мной стоял крепкий мужик, по виду – слегка за пятьдесят. В глаза бросалась его кривая, полупрезрительная ухмылка. Только заглянув ему в глаза, я понял, что первое впечатление – обманчиво. Внимательные и спокойные, они разительно отличались от остальной гримасы. Передо мной стоял опытный и знающий себе цену человек.
Только вырвавшись из плена его взгляда, я понял, откуда взялась эта ухмылка. Горизонтальные ниточки шрамов были практически незаметны, но изменяли мимику до неузнаваемости. Складывалось впечатление, что по лицу собеседника постоянно гуляла ухмылка. Чаще мерзкая и издевательская, и значительно реже – одобрительная. Макаров редко проявлял положительные эмоции и был крайне скуп на похвалу. Об этом я узнал значительно позже, но догадываться начал уже после слов:
– Зря набычился, неук. Святоша все правильно делает. Маг должен по сторонам смотреть чаще, а рот разевать – реже. Тогда и проживет дольше и поумнеет.
Игорь как-то задумчиво хмыкнул и представил незнакомца:
– Знакомься, Саша. Твой будущий тренер – Петр Игнатьевич Макаров. В узких кругах известный как Макарыч или ПээМ. Человек…
Судя по всему, он собирался чем-то подколоть старика, но тот довольно резко оборвал священника:
– И пароход! Закругляйтесь с байками. У меня там десяток неслухов зал разносят, пока я с вами цацкаюсь.
Развернувшись, он скрылся за дверью, и нам ничего не оставалось кроме как последовать за ним. В тот момент пресловутая «сигналка» совершенно вылетела из моей головы.
Внутри нам перегородила дорогу типичная «совковская» вертушка, из тех, что устанавливались на проходных всех тогдашних заводов. Я мог бы поклясться собственной чешуей, что Макаров ее даже не коснулся. Замершая в неподвижности, она оглушительно заскрипела в ответ на прикосновение к ее полированным поручням. «Мелодичный» звук привлек внимание демонстративно сонного дежурного. Склонившись к окошку дежурки, он потребовал наши удостоверения.
У Игоря, кстати, такового не обнаружилось. Вместо красной книжечки он едва не из-за пазухи вытащил сложенный вчетверо лист с гербовой печатью. Подобравшийся как перед броском охранник полыхнул так, что мое растревоженное зрение автоматом уловило его ядовито-зеленую ауру. Привычка использовать магические чувства укоренялась все сильней.
Тем временем магически одаренный секьюрити уже всматривался в документ, негромко бормоча:
– Доступ… режимным объектам… отдела… – Цыкнув зубом, он с сожалением протянул бумагу назад. – Все в порядке, можете проходить.
Уже двигаясь к лифтовой шахте, я заметил, как охранник склонился над журналом с ручкой в одной руке и телефоном – в другой. Игорь пояснил:
– Не обращай внимания – это стандартная процедура. Бессмысленная в данном случае трижды тройная перепроверка. Мне даже интересно, кто в здравом уме и трезвой памяти сунется к Макарову и его мальчикам.