Москаль - стр. 39
– Вы правильно спрашиваете, меня не выгнали, я сам.
– И все же?
– Слишком медленный способ обогащения.
– Убедительно.
Майор кивнул, циник, это хорошо. Человек, откровенно думающий о только о своих интересах, никогда не сможет предать, потому что на него никто не станет слишком надеяться. Гость быстро и ловко, несмотря на нескладное строение своего тела, поднялся.
– Скажите, Александр Иванович, сколько я могу привлечь людей.
– Любое разумное количество. Разумное.
– Разрешенная степень ассоциации?
Это что, подумал майор, спрашивает, что этим привлеченным можно рассказать, привлекая?
– Только то, без чего невозможна эффективная работа.
– До свидания.
Все же Елагин был не слишком рад этому приобретению. Все эти новые ребята более-менее инопланетяне. С ними можно вместе работать, но непонятно, как с ними жить. Просто нет другого сейчас выхода и нет времени. Сегодня утром начальник службы безопасности «Стройинжиниринга» снова отсиживал в предбаннике главного редактора «Формозы», ожидая, когда тот освободится, и полистывая только что вышедший номер журнала. Полистывая и поглядывая на секретаршу. Он хотел было с ней о чем-то заговорить, но тут наткнулся на очередной глянцевой странице на статью Дира Сергеевича. «Две деревни на берегу вечности». Красиво, но непонятно. Майор стал читать. Шеф описывал свое недавнее путешествие в Бразилию. И не просто на пляж Копакабана, а в самую что ни на есть серьезную сельву. И открытие, которое было сделано в ходе этого путешествия. Где-то в трех тысячах километрах от океана, на берегу Амазонки он нашел две деревни. В одной из них царил матриархат, а в другой, естественно, патриархат в самой жесткой форме. Описав обычаи жителей противостоящих населенных пунктов, путешественник приступил к формулированию глобальных выводов. По его мнению, современное общество характеризуется тем, что в нем наличествуют почти на равных правах оба эти общественных строя. Только в дикой деревне их можно найти в чистом виде, в большом городе наблюдается «коктейлизация формаций». На одной лестничной клетке мы можем найти и то и другое, и третье. И патриархат, и матриархат, и состояние войны между двумя формациями. Собственно, разводы и есть проявления этой войны.
На этом месте статьи дверь отворилась, майор испытал приступ дежавю, глядя в улыбающуюся физиономию Рыбака, но приступ короткий, потому что вслед за Рыбаком показались два человека, вид которых заставил майора затосковать. Крупные, массивные господа, с бритыми черепами и тяжелыми, лоснящимися взглядами. Одеты в стилизованные восточные одеяния, типа Джевахарлал Неру. Они проследовали мимо сидящего человека, даже не отреагировав на факт его присутствия. Рыбак отреагировал, но зато не получил никакой реакции в ответ от своего непосредственного шефа. Елагин подумал, что поступил неправильно, кивнуть надо было, нельзя слишком явно демонстрировать свое отношение к происходящему.
В коридор выскочил главный редактор и завлекающе махнул ему рукой.
– Саша, заходи! Ника, чай!
Александр Иванович вошел, все еще держа в руке журнал, заложенный пальцем на только что читавшейся статье.
– О, так ты читатель нашего органа! А что конкретно привлекло? Мои деревеньки! Как приятно, поверишь ли, очень лестно! До конца прочитал?