Морская служба как форма мужской жизни - стр. 36
Сэм поблагодарил коллег за радушие и помощь, заторопился выезжать в обратный путь – о чем поставил в известность своего волновавшегося командира, пробившись к нему через лабиринты полудесятка коммутаторов и дежурных телефонисток оперативной проводной связи.
Он уже начал было облачаться в свои утеплительные кавалерийские доспехи, но не тут-то было!
– Ты куда? – искренне удивился старший офицер, капитан 2 ранга Петя Грушников, – еще не весь план у нас «вып». А без «вып»-а в плане – ты вроде бы и не работал! Уж лучше бы не работал, но «вып» поставил! А кто честно отпахал, а работу формально не зафиксировал – тот чистый преступник!
Сэм, замордованный напряженным и очень длинным днем, пока не понимал, к чему такая тирада Грушникова. Но его уже потащили, прямо за рукав новенького кителя, в другой кабинет.
Время рабочее уже больше часа, как кончилось, и там был накрыт немудреный стол для «мальчишеского» междусобойчика. Сам начальник отдела достал из сейфа пару бутылок подходящего случаю «натурпродукта» к столу. К тому же – была священная почитаемая народом «тяпница», конец рабочей недели. «Поди возрази – обидятся, так работаем же вместе и не в крайний раз! Тем более от души!» – безнадежно подумал Волынский и, горько вздохнув, махнул рукой. «Вывози, мол, мой Боливар!»
Подозревая еще с утра что-то такое подобное, он был готов – не ударил в грязь лицом! Сэм прибавил к столу еще соленую рыбу собственного засола, свежесваренного «таракана» в смысле – экземпляр крупного камчатского краба, розовый бекон, приготовления завстоловой базы гения продстужбы мичмана Тараса Убийбатько, копченую курицу и… «жидкую валюту». А куда деваться? Шила в мешке не утаишь – вытечет все равно!
Его вклад оценили – жмотов и халявщиков на флоте особо не жалуют. И никогда не жаловали – по неписаным законам морского братства. Правда, ситуации бывают разные! Никто тебя ни в чем не упрекнет, если оказался не готов (братва этого тоже не приветствует) – сегодня – ты, а завтра – я. Земля имеет форму чемодана, и встретиться еще придется, если вдруг когда не потонем! Так чтобы при встрече – там или здесь – стыдно не было!
Застолье несколько затянулось. Все было просто и душевно. Волынский «сачковал», как мог – не доливал себе, пропускал тосты, пил минералку вместо водки, но в голове все-таки зашумело.
Начальник отдела запретил ему ехать в свою базу, несмотря на слабое сопротивление Сэма – мол, уже предупредил о выезде, ждать будут… а Петя Грушников взялся пристроить его вместе с мотоциклом на постой к одной знакомой, доброй и любвеобильной, даме, с широкими гостеприимными бедрами, которая считала аморальным упускать моменты возможного удовольствия и мелких радостей. Время неумолимо! Моментов может больше и не случиться!
Дама как раз временно скучала. Кроме того, он брал на себя роль Вергилия по закоулкам города Полюсного.
Сэм вроде бы и согласился – это было разумно и, по военному, целесообразно.
Опять же – посильная помощь женской половине мирного населения, как успокаивал он свою вдруг невовремя проснувшуюся совесть.
Путь же предстоял дальний. За рулем мотоцикла, выпивка плюс усталость – вполне могла быть чреватой всякими внеплановыми приключениями!
Волынский где-то в душе все понимал, и совесть старого служаки нещадно колола его в самое сердце, но… Вот-вот, это самое «но»!!! Говорят, что самые трезвые мысли приходят в пьяную голову – однако, врут! Бывает, но – чаще всего – врут!