Морская служба как форма мужской жизни - стр. 28
Стаи, нет, даже целые тучи всевозможных птиц разом взвились над долиной Ефимовки. Эта долина была глазаста лесистыми озерами, в которые гляделись облака, наскоро пролетая с моря над сопками и устремляясь в глубь материка.
На этих озерах собирались стаи уток, отлетающих в теплые страны. И вот – теперь вся эта орда, с криками и воплями рванула кто куда. Вслед за ними рванули крикливые местные вороны и сороки.
– К чертовой матери! Сколько можно? Никакого покоя! Задолбали! На юг, на юг, немедленно на юг! – орали они, неблагодарно проклиная родные леса.
Но ведь не дотянут до юга-то! Летная и штурманская подготовка нужна совершенно другая, чем у этих наглых и крикливых чернокрылых семейства врановых! Даже если лететь просто на юг полуострова? Там все давно занято, точно таких же, как они там – как гуталина у дяди кота Матроскина! И никому они там, на фиг, не нужны!
Так считали большие чайки, несколько разжиревшие на местной свалке, но еще не утратившие навык рыбной ловли с крутого пикирования. Они знали – погрохает, погрохает – и вновь наступит тишина. Вот такая им досталась родина, никуда не денешься. Здесь определенность! Даже – стабильность! Какая ни на есть! Но все-таки! А куда-то срываться, туда, где, говорят, хорошо… Да только пока нас там нет!
Как потом оказалось, весь этот птичий ужас нечаянно сотворил Федосеич, который готовил свою площадку, находясь в сильно потрепанных чувствах. Да еще был абсолютно трезв – что просто не вязалось со стереотипом его нормального состояния.
Подрывали старые реактивные глубинные бомбы, для которых уже и бомбометов-то, типа «Старый орган», почти не осталось. А по минерской науке, и по опыту все снаряды и тому подобное надо укладывать друг к другу плотненько, чтобы между ними и щели не оставалось. Иначе при взрыве детонации может не произойти, снаряд разнесет в клочья и разбросает его начинку-взрывчатку и порохА куда попало. Это знает любой. Даже начинающий специалист.
А опытный, оглохший от взрывов Федосеич явно сейчас «лопухнулся». И понял это! Второй раз подряд! Его бойцы выложили эти бомбы наспех, а он чего-то проглядел.
Когда грохнул взрыв, часть бомб сдетонировало, превратившись в столбы огня и черного дыма. А вот у нескольких бомб только сработали пороховые реактивные двигатели. Бомбы сначала поползли по дну ямы, а потом, одна за одной, стали взлетать над лесом, уносясь куда-то в сопки, разлетаясь по долине черными огнедышащими драконами или ведьмами на метлах… это уж по мощи воображения у свидетелей их последнего полета. Одна из бомб чуть не нашла охотников…
Сказать, что Федосеич, наблюдавший все это и сжимавший побелевшими пальцами пилотку в руке, был в шоке – это ничего не сказать! Более практичный Днепров оставил все критические вопли и командирскую тиранию на «потом». А сейчас он прикидывал, что такое – разэтакое могут разнести или поджечь разлетающиеся бомбы. Сколько и куда их улетело – поди – знай, да ещё при таком раскладе!
Вот поэтому следующую партию разных снарядов готовить к ликвидации поручили Сэму. Днепров не сомневался в своем выборе. Коркин тут вообще не годился – вся служба у него под лозунгом: «Как бы чего не вышло!». Но ничего хорошего из этого лозунга не получилось, скорее наоборот. Наконец-то у него наметилась более приятная перспектива… да и Бог с ним. Пусть ездит себе на морскую службу на метро! Во всяком случае, Днепров отпускал его с легким сердцем.