Монтер путей господних - стр. 35
– Считаю до трех и начинаю бить!
– Но, мастер Тангор…
– Никаких!
Дэнис всплеснул руками:
– Все же пропадает!!!
Бойцы откинули крышку ящика.
Действительно, пропадает. К прочной деревянной раме было прикручено уже знакомое мне тело. Выглядел зомби фигово: кожа высохла и потрескалась, глаза ввалились, да и цвет… В магическом плане его жизненные меридианы выглядели как растрепанные веревки, по-видимому, никому из доступных надзору магов не хватало сил обновить их целиком (вот почему я никому не оставляю Макса надолго).
– Что это?
Вот только Йохана здесь и не хватало.
– Зомби! – с мрачной прямотой объявил я, наслаждаясь секундным замешательством пришельцев. – Человеческий.
Белый бочком подобрался к ящику и с болезненным любопытством заглянул внутрь.
– А… С ним все в порядке?
Странный вопрос! Особенно – заданный про мертвеца.
– Нет. Ну-ка, отвернись.
Йохан послушно закрыл глаза и охватил голову руками: закрываться от черной магии он научился хорошо.
Я скрипнул зубами и прошелся по реанимирующим проклятиям, возвращая им первоначальный вид.
– Теперь все в порядке.
Зомби неожиданно обмяк в ящике. Я понял природу тех странных толчков – мертвец бился в конвульсиях. Надо же, покойника и того довели…
– А теперь – вон!
Я готовился к тому, что мне придется выталкивать их в шею по-одному, но тут Дэнис нанес подлый удар – стал апеллировать к белому магу.
– Понимаете, зомби – это вынужденная мера. Мастер Тангор пострадал в результате диверсии, и враждебную энергию нужно было куда-то деть. Сами поддерживать это существо мы не в состоянии, остается – сжечь.
Йохана передернуло.
– Томас, но оно же мыслит!!!
– Откуда ты знаешь?
– Я вижу!
Тьфу! Угораздило же его вылезти из лаборатории именно сейчас. Я-то думал, что нежити вызывают у белых неодолимый ужас. С другой стороны, к Максу Йохан быстро привык, а Чарак не раз намекал, что зомби – своеобразные трансмастеры. Теперь, если я на его глазах обреку мертвеца на… гм… смерть, то мы поссоримся, и мои замечательные планы относительно рудных бактерий пойдут псу под хвост.
– Это же зомби, чудовище! – попробовал я урезонить Йохана.
– В нем есть душа! – уперся белый.
Не знаю уж, что он там в гнилом трупе разглядел, – не силен я в белой магии.
– Мы заплатим, – вставил свой полтинник Дэнис.
– Сколько? – не удержался я.
Сошлись на двойной цене. Чую, пожалею я о своей доброте, сильно пожалею! Что самое противное: со слов Дэниса, покойник ничего о своей прошлой жизни не помнил (или делал вид, что не помнит). Должно быть, наши с Шорохом усилия все-таки нанесли пробужденному сознанию какой-то вред. На мой взгляд, попытка его сохранить была продиктована исключительно крохоборством – начальство не желало терять такую диковинку.
Запирать мертвеца в чулан показалось мне бессмысленным – все равно Йохан туда залезет. Пусть лучше новый жилец болтается перед глазами.
– Ты меня понимаешь?
«Да».
– Хулиганить будешь?
«Нет».
– Развязывайте!
И стало нас – те же плюс зомби.
Восстановление личности у черного имеет свои недостатки. С одной стороны, приятно знать, что я – это снова я. С другой стороны, оглядываешься по сторонам, и тут же тянет на философию, меланхолию и демагогию.
Вот интересно, что бы сказал дядя Гордон, если бы узнал, что я тут творю? Проклял бы, натурально. Зачем ему среди родни полные уроды?