Монстроловы - стр. 17

С этой новостью капитан Марлоу ушла. Элайза нахмурилась: немного времени осталось, а надо срочно найти хоть что-то связанное с ее прошлым.

Так как пятница и особых дел сегодня нет, охотников отпустили на час раньше. Даже Кира не осталась – нужно набираться сил к следующей поездке. Элайза вернулась домой и после ужина, вместо привычного просмотра телевизора, она разгребла мебель. Ни один ящик тумбы и шкафа не миновал ее пристального взора! Диван она разобрала, проверила даже на наличие швов. Никаких результатов! Кларк отодвигала мебель, вглядывалась в каждую трещину и дырку. Снова ничего! Она искала даже не бриллиант (хотя тлелась надежда, ведь это помогло бы делу и, может, вернуло бы доверие капитана), а хотя бы частицу прошлого. Элайза перебирала вещи. В глубинах шкафа она обнаружила черное платье, порядком меньше ее размера. Она влезла в него, но оно оказалось слишком коротким, да и в некоторых местах порвалось. В карманах что-то шуршало и побрякивало. Кларк вытащила находку: старенький, потертый медальон в виде сердца. Внутри только старенькая фотография: родители и две маленькие белокурые девочки.

«Это… моя семья?» Глаза увлажнились. Сколько воспоминаний утеряно, сколько страниц жизни стерто! Элайза смутно припомнила образ родителей, а девочка рядом с ней… Сестра? Как можно забыть родных?!

Убрав медальон в сумку, Элайза искала дальше. Но поиски больше ничего не принесли. На дворе давно стемнело, и Кларк легла спать с мыслю о том, чтобы завтра пойти к месту пожара и все обследовать. Раньше она этого не могла сделать: сначала восстанавливалась, а потом полиция опечатала дом. Но прошло уже полгода, дело вроде закрыли, и обломки посещают разве что бродяги.

Всю ночь Элайза спала плохо. Она ворочалась, в голову лезли вопросы: «Кем мне приходилась Нэнси? Где мои родители, сестра? Знают ли они о Квин и бриллианте?»

Утром Кларк проснулась разбитой. Однако она спешила, любопытство поедало ее, словно паразит. На ходу позавтракав, Элайза побежала к дому по извилистой грунтовой дорожке. Обломки бывшего особняка располагались в частном секторе. Дом был отгорожен от городской суеты лесом, оставалась только одна ниточка – та самая дорожка. Может, если бы не надобность в работе и социальной жизни, ее бы также не было. Ходили слухи, будто местные богачи не любят шум и выхлопы от машин. Элайза не понимала, зачем прятаться в лесу – и солнце не поступает, и бродяг немало, а деревья их точно не остановят. Сектор располагался на холмистой местности, Кларк пришлось подниматься. Наконец, постройки предстали перед ней во всей красе – миниатюрные замки различного окраса и отделенные забором. Правда, никого нет – только собака лаяла, распугивая птиц. Элайза вздрогнула и поспешно отошла. Дом семьи Кларк располагался на окраине сектора. По результатам следствия, он почти полностью сгорел, только чудом не задев деревья и остальные дома, так как располагался ближе к полю. «Я рад, что у убийцы не хватило мозгов подпалить весь лес, чтоб от возможных свидетелей избавиться», – сказал в одном из интервью детектив, расследовавший это дело.

Кларк подошла к обломкам. От дома остались лишь куски фасада и фрагменты уцелевшей мебели. В горе мусора валялись остатки полицейской ленты, бутылки и даже шприцы. Элайза прикрыла рукавом нос: пахло гнилью и мочой. Первым делом она принялась за обломки мебели. Ничего. Затем Кларк подошла к груде кирпичей и разгребла ее. Под ней она нашла рисунок: на бумаге детской ручонкой изображена темноволосая женщина, которая держала за руки двух девочек. Подпись красным карандашом снизу гласила: «Няне Нэнси, в день рождения. Твоя Эбигейл». Элайза сложила рисунок и убрала в сумку. «Нэнси… Она была няней, понятно. А Эбигейл, получается, и есть моя сестра. Надо бы покопаться в архивах полиции. Интересно, есть ли какая-нибудь информация о моей семье?..»