Размер шрифта
-
+
Монологи, рождённые тишиной - стр. 6
И просто послушай.
В тебе есть она…
Песня Полнолуние – Серебряная река
Когда восходит бледный диск на трон,
И льётся серебро со всех сторон,
Смолкает в сердце дня тревожный гул,
Душа, как море, чувствует прилив.
Не бойся этой магии ночной,
Она тебе дарована. Ты пой.
Полная луна, волшебница ночей,
Наполни чашу силою своей.
Смой пыль тревог серебряной водой,
Даруй душе целительный покой.
Открой пути, что скрыты были днём,
И нас зажги серебряным огнём.
Луна так светит, проникая в суть,
Нам помогает прошлое стряхнуть.
Все тайные предчувствия острей,
И мир понятней, проще и добрей.
Она, как ключ, отыщет верный вход
Туда, где сила вечная живёт.
Полная луна, волшебница ночей,
Наполни чашу силою своей.
Смой пыль тревог серебряной водой,
Даруй душе целительный покой.
Открой пути, что скрыты были днём,
И нас зажги серебряным огнём.
Не подчиняйся, а дыши ей в такт,
Луна – вселенский, вечный циферблат,
Чтоб ты свой путь увидел без помех
И вспомнил свой счастливый смех.
Вдыхай её сияния свет,
Храни его до утренних побед.
Пока луна глядит с небес, полна…
Ты не одна. С тобою тишина.
Ты не один… С тобой Луна…
Песня Для тех, кто не может расслабиться
Когда мой ум натянут, как струна,
И в теле дрожь от прожитого дня,
Когда вокруг глухая тишина,
Но буря мыслей мучает меня,
Я не борюсь, не жду, не тороплю,
Не заставляю тишину прийти.
Я просто воздух чувствами ловлю,
И что-то шепчет мне: «Сейчас, почти…»
Неотвратимо, как прибой,
Приходит чудо – ласковый покой.
Как будто взмах невидимой руки
Снимает с плеч тяжелые тиски.
И это волшебство сейчас
Позволит напряжению пропасть.
Сначала – плечи. Тает напряженье,
Как будто воск от теплого свеченья.
Потом по венам – серебристый ток,
Смывает дня отравленный поток.
И мысли, что роились и кричали,
В туманной дымке замолчали.
Неотвратимо, как прибой,
Приходит чудо – ласковый покой.
Как будто взмах невидимой руки
Снимает с плеч тяжелые тиски.
И это волшебство сейчас
Позволит напряжению пропасть.
И нет меня. Есть только тишина,
И мирозданья глубина.
Я – не сосуд, что был наполнен болью,
Я часть всего, что дышит здесь привольно.
Не нужно заклинаний, лишних дел…
Волшебник внутренний так захотел.
Он просто поднял палочку свою —
И я стою у вечности в раю.
Спокойно. Тихо. В мире.
И в себе.
Баллада О Легенде на дюне Эфа
Садитесь, люди, в круг тесней,
И слушайте, уняв свой смех,
Легенду замковых тех дней —
Про верность, горе и про грех.
О том, что быль, о том, что ложь,
Узнать нам с вами не дано,
Но если сердцем ты поймешь —
Оно правдивее всего.
В те времена седой печали
Последний комтур* в замке жил.
Кресты на башнях возвещали,
Что он Христу и чести был
Всегда слугой. Могучий Ольгерд,
Чей грозен был и взгляд, и вид.
Но даже тот, кто в битвах твёрд,
Любовью был он вмиг разбит.
Он полюбил, забыв про сан,
Про долг, про рыцарский устав,
Младую жрицу диких стран,
Дитя лесов и вещих трав.
Элен, чьи косы – цвета ржи,
А смех – как звонкий ручеек,
Смогла сломить все рубежи
И сердце рыцаря зажечь.
Их встречи – тайна под луной,
Под сенью сосен вековых.
Он – мир законов, мир стальной,
Она – из сказок, из живых
Легенд, что прятались во мхах.
Но слуги, глаз и душ кривых,
Донос сплели в словах своих.
И слух прошел, как злой пожар,
Дошел до старца-мудреца,
Чей гнев был страшен, словно кар
Небесных, что не ждут конца.
Великий Криве, жрец седой,
Чья воля – тверже, чем гранит,
Страница 6