Моногамия Книга 2 и Книга 3 (старая редакция) - стр. 14

Алекс  очнулся через  40 минут. Сам. Он пришёл в себя, и смотрел  мне в глаза так осознанно, как никогда. У меня поползли мурашки по телу - пугало своей прозрачностью внезапное осознание  того, что произошло в этой реанимационной палате... Алекс не вышел из комы, он вернулся из другого пространства, я видела по его глазам, что он был там. Ему известно больше чем мне, он желал этой смерти, не противился ей, а я тащила его, вцепилась мёртвой хваткой, не отпускала и тащила. Моя слабость не помешала мне быть самым сильным существом на планете в эти часы. Я не отдала его, и теперь он был здесь, он дышал сам, он жил.  Его глаза смотрели в мои, и за них я продала бы и душу дьяволу, если б потребовалось.

- Я же тебе говорил, они угробят меня, – он пытался шутить и улыбнуться мне, но его едва было слышно.

- Тебе нельзя говорить. Береги силы, - меня душили слёзы, и я пыталась изо всех сил остановить и скрыть их.

Как? Как случилось, что мы нашли друг друга? Как я могла так ошибиться, как я могла не понять, что на самом деле он значит для меня, а я для него? Как долго и как жестоко я отталкивала его, он падал, поднимался и пытался  снова и снова, а я всё толкала и толкала, пока не оттолкнула окончательно, навсегда. Навсегда ли…? 

Пришла его сестра Мария. Мы вышли выпить кофе вдвоём ненадолго. Я спросила:

- Почему он один здесь? Где его мать, отец? Где ваши близкие, родные?

- Он не сказал тебе?!

-Нет.

- Вы так долго встречались, и ты не знаешь?!

Она достала сигарету.

- Выйдем. Мне нужно закурить. Вообще-то я давно бросила, но в такие моменты без сигареты не обойтись.

{Since Your Love (ft. Brandon Hampton)}

Она затянулась с наслаждением былого курильщики со стажем.

  - У него нет никого, кроме меня.  Вся его семья, родители и две сестры разбились в автокатастрофе, и Алекс был тоже в той машине с ними…  Он был самым младшим из детей, и мать держала его на руках. Видимо, она вовремя сообразила, что произойдёт, и каким-то чудом вытолкнула  его в открытое окно. Ему было всего пять лет тогда...  Машина упала в ущелье и взорвалась, они сгорели заживо на его глазах. … Алекс не разговаривал почти два года после этого, мы и сейчас никогда об этом не говорим. Это были страшные похороны - у нашей троюродной тётки случился инсульт прямо во время службы. … Моя мать вырастила нас обоих, и ей было очень нелегко, не финансово конечно, наша семья всегда была обеспеченной, просто они только развелись с моим отцом. Это было очень тяжёлое время для всех нас, поэтому для меня он -гораздо больше, чем брат, Алекс – больная душа, за которую я в ответе.

Ужас сковал меня, мне показалось, я и ослепла и оглохла одновременно. У меня был настоящий шок от услышанного. Я не могла говорить, не могла думать. Это был ответ не на один мой вопрос, но на многие.  Теперь мне открылось то, что делало его таким глубоким и таким умным, и то, почему на самом деле он с такой настойчивостью твердил мне о семье... Алекс, как никто, знал истинную цену тех событий  и явлений, что происходят с нами в жизни: как глупо, как бестолково растрачивать её драгоценные мгновения на условности, как недальновидно ограничивать себя рамками, жить в них…

- Так ты не родная ему сестра… - сказала я, просто чтобы что-то сказать и скрыть свой шок.