Монархи-долгожители - стр. 38

Величию новых королевских апартаментов соответствовали установленные Людовиком XIV сложные правила этикета. В них все было продумано до мелочей. К примеру, если королю хотелось утолить жажду, то требовалось «пять человек и четыре поклона», чтобы подать ему стакан воды или вина. После выхода из спальни он, по обыкновению, отправлялся в церковь. Затем он шел в Совет, где заседал до обеда. По четвергам король принимал посетителей, которые приходили к нему с просьбами или прошениями, и терпеливо их выслушивал. В час дня ему подавали обильный обед из трех блюд, который он съедал в присутствии придворных. При этом все окружающие должны были наблюдать за королевской трапезой молча и стоя. После обеда монарх удалялся к себе в кабинет, где собственноручно кормил своих охотничьих собак. Вторая половина дня была посвящена его работе с государственными секретарями или министрами. Если король был нездоров, то Совет собирался в его спальне. Заканчивался день обычно всевозможными увеселениями, которые длились, как правило, до десяти часов вечера. Остальное время король проводил в кругу семьи. В полночь он кормил собак, желал всем спокойной ночи и уходил в спальню, где со многими церемониями отходил ко сну. При этом на столе возле королевского ложа на ночь всегда оставлялось спальное кушанье и питье.

В развлечениях королевского двора также были установлены неизменные правила. Во время пребывания в Версале в зимнее время три раза в неделю с семи до десяти вечера происходило собрание всего двора в больших апартаментах. В залах Изобилия и Венеры устраивались роскошные буфеты, в зале Дианы играли в бильярд, а в салонах Марса, Меркурия и Аполлона – в ландскнехт, риверси, ломбер, фараон и портику. Игра в карты стала неуемной страстью короля и придворных. Как писала мадам де Севинье, «на зеленом столе рассыпались тысячи луидоров, ставки бывали не меньше пяти, шести или семи сот луидоров». Сам Людовик XIV, проиграв в 1676 году 600 тысяч ливров, впоследствии отказался от крупных ставок. В другие три дня недели в Версале представлялись комедии, сначала итальянские, а потом и французские. А начиная с 1697 года их заменили героико-романтические пьесы Корнеля, Расина и Мольера.

Пребывание короля и придворных в Версале придало внешней жизни двора небывалый блеск. Пока Людовик XIV был молод, она протекала там как сплошной праздник. Балы, маскарады, концерты, танцевальные представления, увеселительные прогулки следовали непрерывной чередой. Но «король-солнце» ничего не делал просто так. Даже придворные увеселения были инструментом его власти, ее пропагандой. На этих многочисленных праздниках, «съедавших» фантастические суммы, король проявлял свои незаурядные режиссерские и актерские таланты. Особенно показательны в этом отношении балетные представления, которые под влиянием Людовика XIV стали во Франции не только развлечением и искусством, но и ритуалом. А еще он считал, что «развлечения учат монархов общению с людьми». И следуя традиционному для французской монархии постулату о «легкости доступа к монарху», в 1654 году он выступил в театре Пти-Бурбон в итальянской опере «Свобода Пелея и Фетиды», смешанной с балетом. Этот спектакль шел девять вечеров подряд в зале, вмещающем три тысячи зрителей. Следовательно, венценосного танцора видели как минимум тридцать тысяч парижан, т. е. десятая часть тогдашнего населения столицы. Для Людовика XIV танец был не только удовольствием, но и проекцией королевского образа во всем его совершенстве.