Монах Ордена феникса - стр. 66

– Черт, тебя бы в лес… – пробормотал Альфонсо.

– Да, помотало тебя, – сказал Гнилое Пузо, – так что тебе действительно лучше свалить, пока не поздно.

– Как у тебя то? – спросил Альфонсо.

– Я у Волка правая рука – грабежи, разбои, деньги, девки, вино… Кстати, Волк планирует вылазку в лес – его очень сильно интересует контрабанда трав и ягод, и я у него – первый претендент на главу банды.

– Смотри, чтобы тебя стража не поймала.

– Там у Волка все шито крыто – кто то из высших чинов прикрывает его делишки. Периодически казнят пару тройку страдальцев, но это – плохие разбойники, и из банды их сливают стражам.

– Тогда удачи. Смотри, не попадай на Стену – место жуткое.

– Встретимся в лесу. Не поймают тебя у ворот?

– Они думают, я мертв. Даже сегодня месса по умерщвленным на стене будет, меня искать не станут. Так что, пока.

– Счастливо.

Они пожали друг другу руки и Гнилое пузо ушел – растворился в толпе людей. Альфонсо был свободен, но странная тоска грызла его, врезаясь зубами в душу тем сильнее, чем ближе он подходил к воротам. Вон, там, на той стороне дороги, за Стеной – виден лес, простор, там дом. И там тихо, пусто и одиноко.

– Я должен увидеть ее еще раз, хоть одним глазком…

Через час к одному из стражей дворца подошел монах в грязной, порванной, воняющей рыбой рясе, сказал позвать графа дэ Эсгена.

– Пошел прочь, попрошайка, милостыню подают в полдень, с другой стороны дворца, – рявкнул стражник.

– Зови начальника дворцовой стражи, остолоп, большего от тебя не требуется. И расскажи ему, что ты видел вот это.

И в руках у монаха появился кинжал неслыханной красоты и богатства.

– Вор. Не иначе, как у какого дворянина спер, – подумал стражник, увидав оружие, облизнувшись на драгоценные камни.

– Не отпускай его,– сказал он напарнику, а сам побежал за вестовым в свою охранную будку.

Дэ Эсген прискакал спустя некоторое время злой, спрыгнул с коня, бросился на стражников:

– Вы что же, сволочи, из –за каждого оборванца будете беспокоить!! Гоните его в шею копьями.

– Ваша светлость, он ножик показал – не иначе ворованный, не иначе как у господина какого…– забормотал один из стражей, вытянувшись, словно палка.

– Ты, кто таков? Палками давно не колотили? – накинулся дэ Эсген на Альфонсо.

– Мне ваши палки, граф, уже не страшны, – усмехнулся Альфонсо, снимая с головы капюшон, – видал я кое что пострашней сухого дерева…

Сначала начальник дворцовой стражи долго стоял, не веря глазам и не понимая, кого видит перед собой. Потом, кровь с его лица начала медленно пропадать, делая его мертвенно бледным.

– Твою мать! – выругался дэ Эсген, – этого не может быть!! Да как ты?!…

– Вестовой, к королю, срочно, – крикнул он только что вернувшемуся вестовому – молодому пареньку, который старательно пытался отдышаться, – да живее, черт, скажи – граф дэ Эстэда вернулся.

Если ради чего и стоило страдать на стене, то именно ради того, чтобы увидеть глаза главного королевского советника, которые тот выпучил на один единственный миг, всматриваясь в Альфонсо повнимательнее, чем всматривался раньше. Альфонсо добился даже большего – он добился того, что в глазах главного королевского советника зашевелилась эмоция – то ли удивление, то ли голод, но так или иначе на непродолжительное время она все таки мелькнула.