Монах Ордена феникса - стр. 10
– Кто ты такой? – медленно, раздельно, с паузами проговорил старик так, словно говорил с юродивым.
Альфонсо хотел было сбалагурить, сказать какую-нибудь дурацкую шутку, типа «зашел на блины», как это делают все отважные рыцари, глядя в глаза смерти, в выдуманных былинах, но вовремя одумался – все таки не то время и не то место..
– Я Альфонсо дэ Эстеда, ходок, мне двадцать пять лет, не женат, детей нет.
Коротенькая получилась характеристика, но больше Альфонсо не нашел что сказать. Тем более и эти слова дались ему очень тяжело, поскольку распухший язык очень болезненно стукался о небо и не мог улечься во рту, норовя вывалиться на воздух.
– А я кто?
– Ты – Гнилое пузо, мой помощник.
Арбалет медленно опустился, но Гнилое пузо не стал далеко его убирать – положил на плохо соструганную тумбочку из тополя на расстояние вытянутой руки, чтобы быстро схватить его и всадить стрелу в лоб Альфонсо, если понадобится. Мысленно Альфонсо одобрил его действия, глубоко в душе даже гордился, что так хорошо его обучил поведению во время лечения обколотых чертополохом. Он посмотрел вниз, настолько, насколько мог нагнуть голову, то бишь, ненамного.
– Сколько времени перевязаны мои ноги?
– Не бойся, всего две щепотки, – ответил Гнилое пузо, и оба они машинально посмотрели на часы, на то узкое место, где песок из одного сосуда, толкаясь песчинками, перетекает в другой. – Через пять щепоток нужно будет их снимать. А пока…
– Нет, – Альфонсо резко дернулся, звеня цепями, пытаясь высвободиться из кандалов, выдернуть проклятые гвозди, забитые насквозь дубового бруса и загнутые с другой стороны стены избушки, громко, надрывая горло, заорал, – тварь ты не посмеешь, отойди!!!
Гнилое пузо стоял с кружкой самого отвратительного пойла, которое можно было найти во всем белом мире – он стоял с кружкой чистой воды. Сейчас будет ужасная пытка: Альфонсо будет пить.
– Ты прекрасно знаешь, что вода сейчас необходима тебе.
Да, Альфонсо прекрасно это знал. Как знал он и то, какие ощущения будет испытывать.
– Отстать, урод, отойди!!! – кричал он, вырываясь изо всех сил, дергая цепями. В один из криков во рту его оказалась деревянная воронка; он попытался разгрызть ее зубами, но в этот момент в рот полилась вода, и он забулькал нечеловеческим криком, мотая головой, пытаясь от неё избавиться. Выжигая воспаленное горло, внутрь полился раскаленный свинец, загорелся желудок, волна жара ударила в голову. Содрогаясь от боли, Альфонсо пытался достать своего мучителя ногой, ножка воронки треснула, разлетелась в щепки, и вода полилась мимо горла на грудь.
В Алексии был один из ритуалов посвящения в воины – парень должен был стоять на раскаленных углях, не проронив ни звука. Стон, считался слабостью, а крик был позором на всю семью. Наблюдая за этим посвящением, Альфонсо недоумевал: почему нужно терпеть боль именно без звука, если орать легче? Где применять такие навыки?
Альфонсо не боялся своих слабостей – он рыдал, кричал, молился, рвался разорвать помощника на куски, ругал Гнилое пузо всеми самыми богохульными словами, которые знал, иногда даже придумывая их на ходу. Потом он резко обмяк, повиснув на цепях, потому что устал. Глухо стучало надорванное сердце, гудела голова, а острая боль пронзила даже ногти. В одной из самых сильных пульсаций казалось, что болят даже сапоги.