Моменты счастья - стр. 41

Август 2009 года. Мальта. Мне двадцать три. Я приехала сюда, чтобы в течение месяца подтянуть свой английский в языковой школе. Спонтанная поездка, как и многое хорошее в моей жизни. Мы плывем по морю, уже ночь. Boat-party, организованная нашей школой. Со мной рядом моя итальянская подруга, с которой мы вторую неделю проводим практически двадцать четыре часа в сутки и ни разу не поругались и не надоели друг другу. Это отличная проверка дружбы – съездить куда-нибудь вместе отдохнуть. Бывает, что годы отношений заканчиваются на третьем дне совместного проживания. А здесь абсолютный коннект с первого дня знакомства, несмотря на неродной язык.

Мы держимся за поручень на палубе, прогнувшись в спине и откинув голову назад так, чтобы видеть только звезды и глубину иссиня-черного неба.

На днях я рассказала ей очень понравившийся мне диалог из фильма «Мирный воин», и сейчас мы выкрикиваем его по ролям:

– Where’re you?

– Here!

– When are you?

– Now!

– Who’re you?

– This mo-o-o-oment!!!

Волосы развивает соленый ветер. Я счастлива!

На дворе 1986 год, май, раннее утро, мне шесть, я иду в нулевку. На мне юбка в цветочек и красивые белые гольфы, еще прохладно, и голые коленки мерзнут. Я запрокидываю голову и вижу, как солнечные лучи пробиваются сквозь ветви тополей. Тополя высокие, мир огромный, а я очень маленькая и безумно счастлива от этого солнца, мая, гольфов, холода на коленках, и столько еще впереди!

Ноябрь 1976 года. Переезжаем границу СССР, Чоп, Чехословакия, Вена. Долгая, утомительная дорога к свободе. Мне одиннадцать лет. Я, папа, мама и четыре чемодана. Все, что у нас есть в жизни. Впереди Италия и Нью-Йорк. В вагоне нас охраняют автоматчики. После расстрела израильской спортивной команды на Олимпийских играх советских репатриантов охраняют от террористов.

Я спускаюсь со ступенек вагона и вижу ларек, простой ларек на перроне.

А там! О боже, жвачки, конфеты, журналы, игрушки. Все светится, мерцает, просится в руки.

Мама, спасибо тебе за свободу!

Зима 1999 года, тихий, снежный вечер в парке Риги, мы носимся и кувыркаемся в снегу, лепим влюбленных, снежных человечков, ровно в 00:00 загадываем, что это всегда будет наше время, где бы мы ни были, мы всегда произнесем наши имена! Потом мы их кричим в вечность! Через неделю я покинула мой родной город навсегда, забыла тебя, забыла вспоминать тебя в полночь, но сегодня я вспомнила именно эту ночь счастья…

2000 год. Раннее летнее утро. Возвращаюсь домой. Возвращаюсь в район серых панельных коробочек – обыкновенный спальный район. Завернув за очередной угол, оказываюсь около своего дома. А около него в дымке, на небольшой лужайке, пасется табун лошадей! Казалось бы, что тут такого, но рядом с этим скучным панельным домом непонятно откуда взявшиеся лошади являли собой такую сюрреалистичную картину… И счастье бешено рвалось наружу, и казалось, что если оттолкнешься от земли чуть посильнее, то обязательно взлетишь. Раньше часто казалось, что стоит только посильнее оттолкнуться…

Ничего особенного… Очередной раз переезжаем (папа – офицер ВДВ). Я не знаю этого. Мне четыре года. Помню, как папа смотрит влюбленными глазами на маму и шутит. Позднее я поняла, что речь была о новом нашем местонахождении. Папа говорил, что мы будем жить в «Ху-ух-кан-мяки», в «Лах-ден-похии». Именно так мне все слышалось. И ничего особенного… Но счастье было в том, что мы вчетвером, всей семьей занимали целое купе. Никого из посторонних. И мы смеялись все вместе. Не помню над чем. Я смеялась, потому что я была счастлива. Мы были вместе: вне времени, вне географии, где угодно, только бы все вместе.