Молния Господня - стр. 17
Леваро вновь пристально взглянул на Империали. Он уже начал понимать, что этот человек, которого он склонен был поначалу недооценивать, умён, как дьявол, и не доверял бы его простодушию, если бы не четко осознаваемое единство целей. «Молва говорила, – вздохнул Леваро, что ряса, видать, не умерщвляет похоть». – «А что по этому поводу думает сам прокурор-фискал?»
Леваро пожал плечами.
– Мессир Гоццано вообще-то не был склонен к нарушению монашеских обетов, но все мы люди… Однако, будь я на месте Гоццано, и возымей желание потешить грешную плоть… Под полом есть ход, выводящий к старой мельнице и дому лесничего, который пустует. И мессиру Гоццано путь этот был известен. Чего бы проще? Он не был, подобно вам, красавцем, но лицом людей не пугал. – Леваро вздохнул. – Будем откровенны. Прикажи он – ему не то, что девку, а и поприличней бы чего нашли. Да и, кроме того, немало особ, уверяю вас, по нему и вздыхали, связь с ним – это как castèllo di pietra[8]. Но всем им приходилось, по моим наблюдениям, fare castèlli in ària.[9] Не знаю, кстати, как вы с этим справитесь. Тут спрос на любого мужчину, а уж из-за такого, как вы, могут и просто смертоубийство устроить.
– Вы отвлеклись, Леваро.
– Да, простите, – смиренно кивнул денунциант. – И вот вдруг Гоццано, которого все знают в лицо, зачем-то идёт в блудилище. Непонятно.
– Не было ли следов насилия?
– Лицо его почернело, в ушной раковине была кровь, но на теле – никаких порезов.
– Он был… в рясе?
– Нет, обнажён. И, кстати, мы не смогли найти его крест, четки и нижнюю рубаху.
– Могли ли его просто принести туда после смерти?
Прокурор ответил уверенно, казалось, он и сам размышлял над этим.
– Да, но для этого нужны как минимум двое мужчин.
Вианданте задумчиво потер висок. «Я очень устал, – объяснил он Леваро, – долгий путь из Болоньи утомителен. Раньше полудня не проснусь. Но вы, синьор Леваро, видимо, чувствуете себя бодрее?». Денунциант в третий раз бросил внимательный взгляд на инквизитора и согласно кивнул. «Тогда хорошо бы нынешней же ночью задержать упомянутую синьору Софию, а вместе с ней и всех до единой её девок. И – упаси Боже! – не дать им сговориться. Распихать по разным камерам. Допросить. Если Гоццано действительно заходил туда – то в чём именно? В котором часу? Что сказал – дословно, что сделал? Узнать даже – налево или направо от порога прошёл при входе? Какую метрессу выбрал? Почему именно её? Что при этом сказал? Если показания будут разниться… Гибель инквизитора возбуждает сильнейшее подозрение, что даёт нам право прибегнуть к следствию третьей степени. К моменту моего пробуждения мне бы хотелось получить от вас и первые данные по делу».
Леваро, ликуя, кивнул. Grаzie al ciеlo! Слава небесам! Неужели Бог услышал вопль трентинцев? Любезно выразив друг другу радость от знакомства и надежду на плодотворное сотрудничество, они расстались.
В отсутствие друга Аллоро перезнакомился с прислугой, распаковал вещи, распорядился об ужине и выслушал от приходящей кухарки тьму местных сплетен. Забавно, но в отношении смерти господина Гоццано старая синьора Тереза Бонакольди придерживалась той же благой осторожности в суждениях, что и прокурор-фискал. «Где это видано, чтобы, располагая возможностями, предоставляемыми ему должностью и будучи человеком праведным и целомудренным, он вдруг направился бы туда, где никакому приличному человеку не место?» Тут её слова прервались, и в кухне воцарилась странная тишина. Нет, ничего не произошло. Просто его милость господин инквизитор Священного Трибунала изволил, сполоснув руки, снять плащ с чёрным капюшоном и присесть к столу. Когда дар речи вернулся к синьоре Терезе, она смогла, объясняясь всё же больше жестами, нежели словами, выразить мысль, что, прожив на этом свете уже шестьдесят семь лет и повидав всякое, она никогда, однако, не встречала подобной неземной красоты, какой Господь одарил господина Империали. Джеронимо вежливо улыбнулся и, извиняясь, сказал, что, пообедав у князя-епископа Клезио, ещё не успел проголодаться, но с удовольствием примет ванну. Старуха бросилась из кухни и захлопотала где-то в соседнем помещении.