Молитва к звездам - стр. 28

– Но ты это поняла. И это самое главное! Теперь у тебя есть шанс все исправить. Расскажи мне про Дика.

– О, нет, – улыбнулась Нора. – Я сама еще до конца не сознаю, что происходит в нашей семье. Сплошной сумбур. И я жду продолжения твоего рассказа!

– Давай пройдем в дом, становится прохладно.

Они вошли в дом. Было так тепло и так тихо, что не хотелось покидать это уютное место. Они прошли в гостиную, Кэрри позвала экономку.

– Выпьем кофе! Я особенно люблю черный кофе в это время суток.

– Твои дети наверху?

– Да, у них занятия, но скоро они закончат. Ты присоединишься к нам за ужином?

– С удовольствием. А как же твой муж? Он не вернулся? – Норе не терпелось увидеть мистера Стоуна.

– Нет, к сожалению, возникли срочные дела. Но скоро тебе представится возможность с ним познакомиться.

– Была бы я рада, если бы Дик уезжал так надолго.

– Была бы я рада, если бы Эдвард был часто дома, как твой Дик.

Подруги улыбнулись.

– О, Лаура! – вошла тучная экономка с добрым лицом. – Дорогая, принеси нам кофе и твоих волшебных пирожных!

– Да, мадам, сию минуту, – Лаура улыбнулась любящей материнской улыбкой. Прислуга в доме Стоунов любила и уважала хозяйку даже не за то, как она к ним относилась, а потому, что все знали, отведи миссис Стоун на кухню – и она состряпает обед, дай испорченное белье – она починит. Она была «своей».

– Таких фруктовых корзиночек ты никогда не пробовала! Лаура потрясающая. Она очень давно с нами, настоящий член семьи.

Когда экономка принесла кофе и пирожные, Кэрри принялась за рассказ, который Нора ждала с огромным нетерпением.

Я помню, этот день был пасмурным и серым, прямо как в Лондоне, я тряслась как клиновой лист под порывами ветра. Но я нашла в себе силы, чтобы выйти из дома, взять Гарри под руку и направиться в университет. Он даже обещал ходить на занятия первое время, чтобы поддерживать меня. Я до сих пор чувствую запах свежей белой краски, которой красили фасад величественного здания, в котором учились гениальные умы прошлого. Меня принял декан литературного факультета, серьезный мужчина с умными глазами, одетый в клетчатый костюм. Мы сидели в приемной, словно ожидая смертного приговора.

– Может, уйдем отсюда? – вдруг сказала я.

– На тебя это не похоже. Мне казалось, ты смелая.

– Не настолько.

– А чего тебе бояться?

Действительно, чего? Поводов для страха не было, но все равно я переживала. Переживала, что меня не примут всерьез или сочтут за дуру, потому что я женщина. Это был дерзкий поступок, и многие осудили бы его. Но я чувствовала, что поступаю правильно, хоть и боялась быть отвергнутой.

– Мисс Уайт, – сухо позвала меня секретарь.

Я взглянула на Гарри, его улыбка подбодрила меня, и двинулась в сторону кабинета.

– Добрый день, – на удивление мой голос был уверенным и твердым.

– Добрый. Присаживайтесь, мисс.

Стол декана Филипса был завален бумагами вперемежку с книгами, он что-то заполнял, и когда закончил, снял очки и, изучив меня, приступил к допросу.

– Что ж, секретарь дала вам форму для заполнения, мисс?

– Да, вот она, – я протянула бумагу декану.

– Так-так… – Он надел очки и принялся изучать заполненный мной документ. – Вы получили домашнее образование, не так ли?

– Да, верно. У меня была гувернантка до пятнадцати лет, а после моим образованием занимался отец.