Молчи обо мне - стр. 27
— Тогда, может быть, встретимся завтра? – предлагает Игорь. На заднем фоне слышу торопливую иностранную речь, кажется, на итальянском. – Простите, Евгения, но мой шеф-повар думает, что я существую исключительно для исполнения его прихотей, причем просто по щелчку пальцев. – Я буду свободен примерно с пяти до семи, можем выпить кофе, и я верну вам книгу. Что скажете?
«Миллион раз «да!», - внутри себя соглашаюсь я, но вслух позволяю себе лишь легкий намек на радость от предстоящей встречи.
— С удовольствием, Игорь. Позвоните мне около четырех.
Мы официально прощаемся: с пожеланиями плодотворного трудового дня и без личного подтекста. Просто как знакомые. Просто как люди, которым хочется поговорить друг с другом, но которым отчаянно не хватает убедительного повода для встречи.
11. Глава десятая: Сложный
Глава десятая: Сложный
Не знаю, что успело произойти за время моего отъезда, но Юлю словно подменили.
Она все еще молчалива и большую часть дороги до дома мы смотрим каждый в свое окно такси, хоть сидим на заднем сиденье. Но все-таки, Юля пытается завести разговор: спрашивает, как прошла поездка, слушает меня - и в какой-то момент мне кажется, что в ее глазах вспыхивает неподдельный интерес, но она успевает отвернуться раньше.
Дома готов ужин: накрыт стол, свечи, два бокала, приборы из старинного сервиза, который Юле подарила ее бабушка, а той – ее мама. За все время нашей совместной жизни мы ели из него всего дважды: на утро после нашей свадьбы, и в тот день, когда Юлька сказала, что у нас будет ребенок. Она слишком дорожит им и буквально трясется над каждым предметом.
Я иду в душ.
Мы ужинаем. Разговариваем обо всем, как будто почти непринужденно. Юля интересуется, кто была та женщина из аэропорта, и во мне вспыхивает дикая надежда, когда я слышу в ее голосе знакомые раздраженные нотки. Она ведь ревнует! А это значит, что для нас еще не все кончено, и я не зря целых два года расшибал лоб об ее безразличие.
Потом Юля включает музыку, берет меня за руку и вытаскивает на середину комнаты. Мы танцуем в полном молчании, просто прижимаясь друг к другу, делая вид, что поддерживаем ритм, хоть на самом деле едва переставляем ноги.
Я чувствую ее губы на шее, на щеке, на своих губах, слышу шепот:
— Пойдем в кровать…
И реальность больно, со всего размаху, опускает на мою бестолковую башку тяжеленую кувалду понимания. Это все – просто спектакль. И эта женщина, которая так похожа на мою жену – кто угодно, но не Юля. Я даже почти вижу, с какими мыслями она устроила это представление: просто снова позвонила ее мать, напомнила о том, что существую еще и я, и что мы, в сущности, еще молоды и можем попытаться завести еще одного ребенка, несмотря на неблагоприятные прогнозы врачей после тяжелых родов. И Юля повела себя, как хорошая дочь и прилежная жена: сделала не то, чего хотела, а то, что, как она думает, от нее ждут. Уверен, если хорошо поищу, найду где-то подробный список, что нужно сделать и пошаговый перечень действий потом.
И все же я разрешаю ей отыграть до конца.
Мы занимаемся сексом: долго, как для красивого эротического фильма.
Юля не симулирует, хоть очень долго сопротивляется сигналам своего тела, как будто боится, что опорочит двухлетний траур десяти секундами оргазма. Но я слишком хорошо знаю ее тело, знаю, как и что она любит, и в конце концов жена расслабленно выдыхает.