Молчание костей - стр. 8

Крик – его исторгало чье-то горло, а не машина – зародился на уровне двадцатого этажа. Фура увидела открытое окно – высокое, одностворчатое, выходящее на нелепо узкий балкон. Крошечная бледная фигурка, судорожно схватившись за нижнюю стеклянную панель, смотрела вниз, на толпу, на краю которой теперь стояли сестры Несс. А собралась толпа вокруг того, кто миг назад выбросился в это окно.

На плечо Фуры легла рука. Что-то холодное и острое коснулось шеи.

– Кажется, удача на моей стороне. Вы согласны, капитан Маранс?

Фура медленно повернулась. Холодное острие продолжало прижиматься к коже.

Адрана, Прозор и Лагганвор стояли в стороне с выражением беспомощности на лицах. Они были застигнуты врасплох. Только Лагганвор был вооружен, но не мог пустить свой глаз в ход даже для простой угрозы насилием, поскольку в этом случае привлек бы именно то внимание, которого они пытались избежать.

– Вы никогда не встречались с моим отцом, – сказала Фура.

Зеленоволосая капитанша усмехнулась:

– Я, вообще-то, не уверена, что с ним встречалась ты.

Женщина уже сняла скафандр, избавилась от перчаток. Она провела черным ногтем по своей щеке, покрытой шрамами, огрубелой и морщинистой, как корешок старой книги. Задумчиво склонила голову набок и усмехнулась:

– Хоть что-то было правдой?

Фура на секунду задумалась.

– Справедливости ради, Индрагол – действительно выгребная яма.

– Ну да, с этим не поспоришь.

Фура кивком указала на толпу, которая с момента их прибытия увеличилась на треть. Люди были настолько поглощены происходящим, что напряженное противостояние двух экипажей прошло совершенно незамеченным. Наверху кто-то все еще кричал. Казалось совершенно невероятным, что одна пара легких способна издавать такой долгий душераздирающий вопль.

– На что они смотрят?

– На размазню, – сказала зеленоволосая. – Это сейчас модно – считай, востребованная специальность. Все Собрание сходит с ума. Ты что, совсем за новостями не следишь?

– Я же сказала: мы только что из Пустоши.

Острие чуть отстранилось.

– Тогда я немного введу тебя и остальных в курс дела. Полгода назад каждый пистоль в Собрании – в каждом кармане, в каждом кошельке, в каждом банке, в каждом инвестиционном фонде, в каждой торговой палате – подвергся спонтанной переоценке номинальной стоимости.

– Я что-то такое слышала.

– Было бы трудно не услышать. Это самое большое финансовое бедствие, которое обрушилось на Собрание с начала нынешнего Заселения. По сравнению с такой катастрофой любой экономический спад или кризис кажутся высосанными из пальца. Банки называют случившееся Корректировкой. Слово такое отчужденное, абстрактное, будто никак не связанное с реальными людьми и реальной жизнью. – Тон капитанши стал задумчивым. – Хотя, разумеется, это надо было как-то назвать.

– Да уж.

– Есть один… любопытный нюанс. – Капитанша покачала головой. – Форменная глупость, ага. В общем, ходят слухи, что к Корректировке каким-то образом причастны две сестры.

– Две сестры?

– Две чопорные и благопристойные мамзели с Мазариля. Сбежали из дома, заполучили корабль – очень быстрый темный корабль – и сунули нос туда, куда не стоило его совать. И вот вам результат.

– Об этом я ничего не знаю, – сказала Фура.

– Ну конечно, – сказала капитанша, оценивающе глядя на нее. – Я и не думала, что знаешь.